Повиснув на страховочных ремнях, начал решать дилемму, как быть. Покинуть машину через верхний эвакуационный люк или обождать, пока его поднимут? «Гренадеры» не многотонные машины, так что технология поднятия с помощью двух товарищей была уже отработана. Решил не спешить. С чувством удовлетворения наблюдая, как истребитель уходит куда-то на запад. Потом пришло горькое осознание того, что за это, возможно, пришлось заплатить чьими-то жизнями.

– Господин капитан, вы как? – послышался в гарнитуре искаженный, но узнаваемый голос Плотникова.

– Если поднимете, буду почти в порядке. При условии, что «Гренадера» не повредило. Кого-то еще достало?

– Вместе с вами – четверых. Сейчас разбираемся, что к чему.

Пока Николай говорил это, Григорий явственно ощутил бряцанье, скрежет и дрожь металла. К его бронеходу цепляли другой, пока третий обеспечивал упор, дабы машину не протащило по пахоте. Снова скрежет и скрип. Земля начала отдаляться, и «Гренадер» встал на колени. Подняться дальше уже было вопросом техники.

Выпустил дополнительные стояночные опоры. Откинул лобовую броню и выскочил наружу. Осмотрелся. Еще две машины поднимались на ноги. Над третьей, лежащей на спине, колдовали двое бронеходчиков.

Тут всего-то метров шестьдесят. Так что подошел как раз, когда тело погибшего пилота извлекли наружу. Осколок пробил боковой броневой лист и вошел в печень, попутно наворотив там дел. Даже будь боец жив, помочь ему они не смогли бы. Да и никто не смог бы. Не умеют пока лечить такие раны.

Его вина. От организованного плотного огня «мессеру» было не уйти. Либо погибать, либо отворачивать. Но приказ Григория внес сумятицу в слаженность действий взвода, и как результат, удачное бомбометание. Его вина. От начала и до конца. Но…

Не мог он иначе. Их задача привлечь к себе внимание и наделать как можно больше шума. Немец должен был уйти, чтобы сообщить их направление движения. Мало того, выдвинувшись на это поле и пройдя по следам в обратном направлении, гансы обнаружат брошенные «Ханомаги». Как и тот факт, что русские разделились. Потом обнаружат едва различимые следы, оставленные контрразведчиками. А бронеходы тем временем должны ломиться вперед, всем видом давая понять, что всячески приковывают к себе внимание.

– Топоркова забираем с собой. Пристройте на чью-нибудь машину. Малость отбежим, похороним. «Гренадера» взорвать.

Ни оправдываться, ни объяснять что-либо он не собирался. Все было сказано перед началом движения. Да, своих терять тяжко. Но они вообще-то на службе, и здесь идет война. А на войне без риска никак. Тем более что в бронеходчики набирали пусть и призывников, но только добровольцев.