Я обернулась и заметила приближение зубра. Ему потребовалось время, чтобы разогнаться, но теперь, когда он бежал, огромный, тяжелый, выдыхающий воздух из уродливых ноздрей, казалось, что его уже не остановить.

Кэрран наблюдал за ним со скучающим видом. В последний момент он отошел в сторону и выставил ногу. Оборотень споткнулся, и Царь Зверей помог ему, не особо мягко толкнув его в шею.

Зубр упал на песок, словно опрокинувшийся небоскреб. Он вздрогнул и затих, шея повернулась под неестественным углом.

Должно быть, он сломал ее при падении. Его грудь вздымалась. По крайней мере, он не умер.

Кэрран недоуменно уставился на него.

Дали резко выкрикнула команду на непонятном языке и подбросила в воздух лист рисовой бумаги. Мы выжидающе смотрели на ламию. Ничего. Она опять замахала руками, собирая магию для чего-то скверного.

Вероятно, заклинание Дали оказалось полной чепухой.

Над головой ламии сверкнула яркая пурпурная искра. Она превратилась в пылающую красную пасть с демоническими игольчатыми зубами. Челюсти впились в женщину-змею – в шею, локти, талию – и исчезли. Раздался громкий хруст, и ламия изогнулась: голова откинулась назад, хрустнули шейные позвонки, вывернулись локти.

Она резко наклонилась в сторону, как цветок со сломанным стеблем.

Я уставилась на нее.

– Получилось.

Толпа пришла в неистовство.

Джим ждал нас у «Золотых ворот» и скалил зубы.

– Что случилось с победой еле-еле?

– Ты сказал – небрежно! Я даже не воспользовалась саблей, а ударила головой, как идиотка.

– На тебя напал мечник, а ты обезоружила и вырубила его за две секунды. – Он повернулся к Кэррану.

Царь Зверей пожал плечами:

– Я не виноват, что он не умеет правильно падать.

Джим перевел взгляд на Дали:

– Что ты устроила?