– Джим улучшил свой боевой облик, – заметил Кэрран. – Интересно.

Позади оборотней Андреа зарядила арбалет и выстрелила. Оружие выплевывало болты один за другим. Три из них пронзили грудь громадного монстра в килте, но тот только взревел и смахнул их с широкого щита своей плоти.

Андреа выстрелила ему в лоб. Болт отскочил от черепа великана.

Тем временем позади противников разрасталась магия, будто цветок распускаясь вокруг «отдыхающего» мужчины. Полупрозрачные нити змеились у ног, как бледные ленты.

– Плохо, – забормотала Дали. – Плохо, плохо, плохо.

Нити сплелись в единое целое. Вспыхнул яркий свет, и мы увидели новую тварь. Десяти футов ростом, она напоминала человека, по-лягушачьи присевшего. Монстр опустился на корточки, опершись на длиннющие нижние конечности. Магические ленты связывали его с магом, который давно пребывал в трансе.

Второй набор предплечий вырос из локтей твари: они оканчивались гибкими пальцами с узкими когтями. Лица не было – вместо него зияла черная воронка пасти.

Зверюга переливалась металлическим блеском, словно была соткана из серебряной шерсти.

Толпа затихла.

Оборотни попятились. Андреа перезарядила арбалет и послала болт в пасть твари: тот прошил ее насквозь и вылетел наружу.

Перевертыши замерли.

Монстр приподнялся. Его впалая желтоватая грудь внезапно набухла, а из черной пасти изрыгнулось сверкающее серебристое облако.

Металлические иглы дождем посыпались на песок. Одна из них задела Джима, и он зарычал. Серебро.

Оборотни отступили. Чудовище, продолжая извергать поток металлической рвоты, неуклюже поползло вперед, загоняя противников к ограждению.

Облако настигло Дерека, полоснув его торс. Он дернулся, как от ожога, и отпрыгнул в сторону.

– Уберите спящего, – проговорила я.

Джим гаркнул короткий приказ, едва слышный за свистом игл, рассекающих воздух.

Дерек нырнул налево, а Рафаэль бросился направо, пытаясь обойти тварь.

На ее грудной клетке уже расцветала вторая пасть, и новый поток игл преградил путь Рафаэлю.

Я проверила Погибель. Кэрран смотрел на поле боя безо всякого выражения на окаменевшем лице.