– Да-да, образина, именно ты. Подойди и извинись перед леди. Губошлёп, тебя это тоже касается.

В чадном дыму, в болезненном жёлтом свете масляных ламп, на фоне маятниковых дверей и мрака (на улице давно царила ночь) вырисовалась фигура того, кто столь неосмотрительно позволил себе поучать подогретых алкоголем хулиганов. Пришелец был высок, широк в плечах. Длинный кожаный плащ скрывал наличие оружия – либо его отсутствие. Черты лица терялись в тени, отбрасываемой полами шляпы; была различима только грустная усмешка. Незнакомец держал руки скрещёнными на груди, не обнаруживая ни малейшей готовности к стычке. К тому же он был совершенно один. Но восьмикратное превосходство противника нимало его не смущало.

Однако возмутители спокойствия умели считать и прикидывать расклад, никто из ершистой компании не насторожился. Развалившийся на стуле сосед плешивого хищным взглядом изучал нового персонажа и мерзко ухмылялся. Сам Альваро прищурился, подался вперёд. Про девушку он уже забыл, переключившись на храбреца (или глупца).

– Ты… ты вообще кто такой?

– Тебя это не касается, бестолочь, – «рыцарь» продолжал демонстрировать чудеса опрометчивости. Его реплика развеселила дружков Альваро: они отозвались хохотом и свистом.

– Сегодня у нас хорошее настроение, как видишь, – протянул «бестолочь», как бы невзначай положив левую ладонь на рукоять револьвера. – Потому поживёшь ещё немного. Охота послушать, что ещё надумаешь вякнуть.

Неизвестный не сдвинулся с места.

– Попроси прощения у леди, дерьмо собачье. Я трижды не повторяю.

Столь возмутительная наглость проняла даже непроходимого тупицу Альваро. Он наконец понял, что над ним попросту издеваются. Но принялся лыбиться ещё тошнотворнее.

– Я тоже, приятель. Поэтому даю тебе пять секунд на то, чтоб ты одумался и унёс отсюда свою вонючую задницу. И чтоб я даже шагов не услышал.

– Не хочешь извиняться по-хорошему? Жаль. Придётся по-плохому, – в тоне незнакомца появилась угроза.

Вот тут терпение Альваро лопнуло.

– Ну всё, грёбаный самоубийца…

Плешивый оторвал зад от стула, одновременно поднимая свой револьвер. Грохнул выстрел… однако вскрикнул вовсе не ревнитель морали, а сам Альваро. Упущенный ствол бесполезной чушкой ударился о заскорузлые половицы, отлетел под стол. Хозяин оружия зашипел, закусил губу от боли, сжимая правой рукой запястье левой. Сквозь пальцы начала сочиться кровь. С дружков пострадавшего мигом слетело веселье, Сосед потянулся за своей пушкой.

– Не-а, я бы не советовал, – качнул головой незнакомец.

Револьвер в его кулаке красноречиво блеснул металлом. Из дула тоненькой струйкой тянулся дымок. Никто из посетителей салуна так и не смог понять, как одинокий смельчак, державший руки на груди, сумел опередить готового к стрельбе губастого задиру.