И в этот момент корабль-сеятель Сигма потребовал экстрадиции. Экспедиция признавала преступления Миланы Ардены, но независимо от времени их свершения, теперь она была частью экипажа. А Экспедиция предпочитала вершить правосудие в своих кругах.

Многие в Директорате были только рады избавиться от щекотливой ситуации, просто выстрелив её в космос. К сожалению, Милана так же была ценностью планетарного масштаба — единственный в галактике носитель Арденского вируса, лишённый активной фазы.

Именно это даст людям Ардены то, чего они желали много столетий — Вирус наконец-то станет бессильным! Больше никто не будет бояться вспышек и СК-синдрома. Зоопарки опустеют после массовой терапии. Возможно, это даже сделает многих местных чем-то вроде модеров с других планет. Изломы из мутантов обратятся в здоровых людей. И им даже не придётся платить за техосмотр — бич модификаций наноконструкциями и протезами. На Ардене часто говорили, что когда спасение от Вируса найдётся, то человек, который его предложит, станет героем.

Её кровь и плоть. А ещё косный мозг и полные наборы модифицированных вирусом генов. Подробные сканы внутренних органов и мозга. Записи биологических циклов. Она оставила всё.

От Миланы требовалась сущая мелочь — всего лишь предоставить себя для изучения, а потом подписать кучу бумаг о неразглашении и снятии ответственности.

Она не стала долго думать.

Всё было подписано за пару часов, и Милану волновало только одно — как скоро она сможет покинуть родню планету? Ей хотелось покончить со всем этим, как можно быстрее.

— …не верю! Я не могу тебя бросить, пожалуйста!..

Малышка бессвязно и безнадёжно жаловалась и умоляла, отчаянно цепляясь за руки сестры.

— Я!.. Я лучше сбегу! Сбегу, и сама тебя!.. Ой…

Широкая ладонь невежливо сжала лицо девочки, заставив резко умолкнуть. Милана угрожающе сдавила мягкие щёчки и сурово произнесла:

— Я притворюсь, что этого не слышала. Ты останешься с Широ и будешь делать, как она тебе велит. Это понятно?

Девочка беспомощно хлюпнула носом.

— Но Миванааа…

— Не слышу ответа.

Она убрала руку и строго посмотрела на ребёнка. Девочка растерянно потёрла щёки, и судорожно вздохнула. Её губы дрожали. Это был самый несчастный и одинокий ребёнок во всей вселенной.

Милана не знала, в чём кроется безумное желание малышки держаться рядом с ней. Они об этом не говорили — пока что. Но судя по собственной волне страха за будущее, и жуткую перспективу одиночества, Милана догадывалась, что мучает девочку, и догадывалась, что та просто не может подавить страх.

— Понятно… — жалко прошептала Мила.