– Леди Ребекка по своей натуре прогрессивна, как и все мы, – мягко заметил Элдридж.
– Это не оскорбляет
– Многие мои коллеги придерживаются теории Аристотеля о развитии человечества, – ответил Манро, – согласно которой женская энергия сконцентрирована в репродуктивных органах, а не в мозге.
Ребекка посмотрела на доктора убийственным взглядом.
– Вам следует найти коллег получше, доктор.
Он неожиданно улыбнулся.
– Да. Согласен с вами, миледи. К сожалению, многие мои уважаемые коллеги застряли в прошлом. Мы живем во время динамического развития. Новые открытия совершаются ежедневно. Чтобы двигаться вперед, мне кажется, нужно иметь способность к непредубежденным суждениям.
– Отлично. Теперь, когда мы обо всем договорились, предлагаю заняться делом. – Элдридж сел за свой стол, обратив свой взгляд на сыщика. – У меня еще не было возможности спросить мистера Келли о том, что ему удалось выяснить в городе.
Сэм состроил гримасу и покачал головой.
– Ни одна из девиц в академии не смогла сообщить что-либо о личности этого дьявола. Но я узнал имя той девушки, найденной в озере. Лидия Бенуа. Подозреваю, что это не ее настоящее христианское имя.
– Ну да, – сказал Манро. – Вымышленное имя. Девицы любят немного экзотики. Они полагают, что таким образом становятся более желанными. В этом случае это была ужасная ирония.
Ребекка посмотрела на него.
– Что вы имеете в виду, доктор Манро?
– Бенуа означает «богохранимая».
Гробовая тишина воцарилась в комнате. Затем Сэм откашлялся.
– Она работала в этом борделе год. Другие девицы довольно хорошо к ней относились. Они казались по-настоящему шокированными, когда узнали, что она умерла. Они вспомнили, что мамаша, мисс Дюпрей, послала ее к клиенту за стены заведения, что было редкостью. Мисс Дюпрей дорожила своими проститутками, так что, кто бы это ни был, у него должно было быть немало денег, чтобы уговорить владелицу борделя.
– Но они ничего не знают о его личности?
– Не-а.
Кендра, нахмурившись, попивала свой кофе. Снова это привязчивое чувство. Что-то… что-то… что это было? Оно щекотало ее разум крыльями бабочки и снова улетало. Ей пришлось смириться.