Пожалуй, ей придётся так просидеть до рассвета… Наверху, в одиночестве, в древесной кроне, пока берёзка вновь не превратится в девушку, пугливую, молчаливую, и отважную.
Глава десятая
Глава десятая
Словно во сне, Фурию носило по морю красок под небом, переливающимся всеми цветами радуги. Горизонт не просматривался. Сверху и снизу сливались друг с другом красный, зелёный, синий цвета. Вокруг неё разливались пёстрые струи, нежно обволакивая её тело. Боли она не ощущала. Вокруг не за что было уцепиться. Она парила в пустоте, прямо в горниле радуги, чьи цвета, вырвавшись из привычной колеи, походя принимали всё новые и новые формы: произвольные пятна, кляксы и разводы, причудливые рисунки и орнаменты.
Может быть, она уже была мертва, однако она могла двигаться. Её рука на ощупь отыскала в кожаной куртке сердечную книгу. Едва только клюв заметил, что она зашевелилась, он высунулся из кармана и любовно поклевал ей палец.
– Ты проснулась! – воскликнула книга с облегчением.
– Что здесь такое творится?
– Мило, правда?
А она и не знала, что петушиная книга такой эстет.
– Но, похоже, мы все ещё живы?
– Если честно, я начала уже в этом сомневаться.
– А ты кого-нибудь ещё видела? Баронессу? Кого-нибудь из мертвецов? – Она чуть было не сказала: «Кэт», – но в памяти всплыло, что Кэт была в безопасности.
Мимо них, словно в замедленной съёмке, прокатилась кроваво-красная волна и разбилась о колыхающуюся зелёную. Повернув голову, Фурия увидела поток цвета индиго, вившийся спиралью вокруг её тела. Тёплый порыв воздуха пробежал по её шее и затылку. Фурию пронизало чувство, что её прощупывают, просвечивают её мысли, исследуют её мотивы. Индиго в ней что-то искало. Но что, она не могла понять. Что же такое – эти