— То, что ты просила извлечь из планшета жертвы.
— Ого, твой товарищ так быстро помог? Я и не рассчитывала.
— Нет, не он, просто повезло.
— Есть что-то интересное?
— Да. Теперь я знаю, кого Бабай имел в виду, когда писал про «коллегу». Оказывается, мы с владельцем планшета работали в одной фирме. Вот мой служебный пароль и помог, — не стал вдаваться в детали я.
— То есть, он знает, где ты работаешь?
— Очевидно так. Возможно, тут есть связь, — сказал я с видом настоящего детектива из кино. Они постоянно говорят про «возможную связь».
— Дай сюда.
— Фиг тебе, — отодвинул пачку я, — поешь сначала. И нормально ешь, не кидай в себя, как в помойку! Желудок испортишь!
— Эй, ты меня с дочкой не спутал? — возмутилась Лайса.
Но я только молча пальцем погрозил, и она, вздохнув, начала есть медленнее.
— За чаем-то я могу почитать? — спросила она, доев.
— Читай, — я подвинул ей половину стопки.
— А остальное?
— Потом поменяемся….
«…Здесь многие не любят дождя, Алексей. Рассуждают о болотных испарениях, конденсации, выпадении осадков. Каждый второй — метеоролог-расстрига. Каждый первый — гидролог и парознатец. Смешно и грустно. Между тем здешний дождь — благословение, отделяющее день от ночи. Размывающая перспективу вода, не дающая увидеть со всей отчетливостью то, что видеть не должно. А главное — не дающая ему увидеть вас. Можно не любить дождь — сырость, лужи… Но его уютный тихий шум убаюкивает тех, кому следует спать. Они не слышат вашей дневной суеты. Цените дождь, Алексей. Он порождает много грустных иллюзий, но они безвредны. В отличие от тех, кто приходит, когда дождь кончается…».