— Ой ли?

— За сны я не в ответе. Тем более, за чужие.

— Навязался к ней в помощники, а теперь бросаешь?

— Хорошая попытка, но нет. Я хотел найти жену, а из-за Лайсы только потерял ее еще сильнее. Не знаю даже, жива ли она теперь.

— Жива, — нехотя сказала бабуля.

— И знаете, где она?

— Может, и знаю. А не знаю, так догадываюсь.

— Сейчас будет торг, совмещенный с шантажом и вымогательством? — понимающе спросил я.

— А что делать? Внучка — это все, что у меня осталось.

— Архелия Тиуновна, — сказал я скептически, — простите за неделикатность, но вы, вроде как, померли. Так что у вас ничего не осталось.

— Молод ты еще о таких материях судить, — надулась бабуля.

— Так где же Марта?

— А Лайсу не бросишь? Ладно, не слюбилось у вас, понимаю. Но хоть поможешь ей? Прикроешь спину?

— И даже задницу. Но отсюда все равно съеду. Ей же самой неловко на меня смотреть будет.

— Ладно. А кота я, если ты не против, оставлю.

Кот посмотрел на меня с бабулиных коленок и беззвучно мяукнул. Типа не возражает.

— С нашим удовольствием. Что ж за ведьма без кота?

Я решил, что сюда мы в любом случае не вернемся. Если регулярно беседовать с галлюцинациями, это может войти в привычку. Перекантуемся одну ночь в гостинице, а завтра поищем жилье.