— Ночные визиты к мужчинам вредят репутации юных барышень.

— Я тебя умоляю! Детишки и так думают, что мы с тобой вовсю блудим, и ночами дружно воображают себе, как именно. Я не подтверждаю, но и не опровергаю.

— Почему? — удивился я.

— Во-первых, все равно не поверят. Во-вторых, какая мне разница? Пусть думают, если им от этого легче. Типа тебе есть что защищать. После того как я перехватила у своего басиста жребий…

— Не перехватила, — покачал головой я, — я считал строки. Последняя все равно была бы твоя.

— Заметил, да? — засмеялась Клюся. — А вот они — нет. Теперь я как камикадзе перед полетом — мне можно всё!

— Что вообще значит эта странная игра?

— Не бери в голову. Детские страшилки и суеверия.

Она вдруг поскучнела, перестала улыбаться и добавила тихо:

— Но, если что, помни — ты обещал прийти ко мне!

Я кивнул, подтверждая, что договоренность в силе.

— Точно не хочешь зарубиться в игру до утра? Если опасаешься за свою нравственность, пусть Настя тебя охраняет. Настюх, алло, ты не спишь? — крикнула она в сторону двери во вторую комнату.

— Сплю! — злобно откликнулась дочь.

— Не хочешь проследить, чтобы я не соблазнила твоего отца?

— Нет, если вы не будете громко скрипеть кроватью. Я спать хочу!

— Вот видишь! — засмеялась снова развеселившаяся Клюся.

— Нет уж, давай все-таки утром. Я не настоящий геймер.

— Ладно, пойду тогда. Сама сбегаю на разведку, а утром в игре обсудим. Спокойной ночи, скучный старикашка!

Она потянулась, неохотно встала с кровати и пошла к двери.

— Клюсь, — спросил я ей в спину, — а как мне найти Сумерлу?