— Мыловарни?

— О да, начальник. Мыловарни. Плохие воспоминания, да? — оптовик глухо рассмеялся. Покосился на шокер. На раубтир и умолк.

— Падопулос, мне нужен не только адрес. Мне нужны имена.

— Я не знаю их имён. Не пойми неверно — они пользуются кличками.

— Какими? — быстро произнёс А. Н., не давая одуматься.

— Ну там, Сигара, Хлыщ, Вояка.

— И кто есть кто?

— Вояка в основном приходит и орёт. Даёт нагоняй начальству и уходит. Это бывает нередко.

— Приметы?

— Баллистическая маска его приметы, — усмехнулся Ставрос. Эрнест поморщился.

— Остальные так же?

— Да. Хлыщ одет в дорогой костюм. Предпочитает маску с нанопокрытием. Сам знаешь — её ничем не просветишь. Да мы и не пытались. Он проверяет недостачи и чтобы никто не болтал, — торговец помолчал. — Мой предшественник болтал.

— Где прикопали его, случайно, не знаешь?

— Знал бы — сказал его жене, — ровно ответил Падопулос и продолжил: — И наконец, Сигара. Тоже наномаска, костюм попроще, болтает меньше. Широкий, как кто–то из этих, — торгаш кивнул на «сыновей». Когда курит сигару, видно маленький шрам на подбородке, как будто кто–то его пырнул. Он если не на верхушке, то наиболее близок к ней.

— С чего взял?

— После его визитов вся верхушка синдиката бегала как угорелая.

— Стоп, — нахмурился Эрнест. — А ты назвал не верхушку?

— Нет. Я назвал лучше — тех, кто её держит за шкирку. Всех, Жирного Вильяма, Черного Джима, Виктора Робертовского. Всех. Всю вершину наркосиндиката «Литейная».

Вот оно. Джек–пот. Название синдиката, адрес, имена и, наконец, неведомые кукловоды. Правда, имело смысл уточнить кое–что ещё.

— Так что на Литейной?