Я лежала на дне парусной лодки, обдуваемой морским ветром и качающейся на волнах. Мы куда-то плыли. Мы... чуть в стороне я увидела уже знакомые чистые ботинки. Мартимус управлял лодкой. Скорее всего Нэльский пролив, Небесное море... это самое ближайшее. В таком случае, плыть явно не больше часа. Если я не пролежала в отключке дольше, и меня не отвезли куда-либо еще.

Голова продолжала нещадно болеть и, подышав морским воздухом, я прикрыла глаза.

- Очнулась? — раздался совсем рядом насмешливый голос. Я приоткрыла веки, чтобы с неудовольствием наблюдать Мартимуса, присевшего на корточки около моей головы. Насколько же красивые при дневном свете пронзительные небесно-голубые глаза, настолько же и жестокие... наблюдали с холодным любопытством. — Я уже испугался, что ты решила сбежать раньше, чем мы тебя хорошенько подготовим... — покачал он головой, а я не поняла, куда я могла сбежать, находясь без сознания. — В прошлый раз ты была повыносливее.

Однозначно, сумасшедший. Какой, к лешему, прошлый раз? Или, я чего-то не знаю? Я попыталась задать вопрос, но пересохшие губы предательски озвучили нечленораздельное мычание. Тень презрительной жалости промелькнула на безупречном лице Мартимуса, и он поднес к моему рту бутыль с водой. Я сделала несколько жадных глотков, прочистила горло.

- Теперь, я надеюсь, ты будешь посговорчивее? — протянул мерзавец. — Хотя, я и сам уже многое разглядел.

- Что?.. — просипела я единственное слово. Надо бы выведать побольше информации, чтобы понять, как общаться с этим психом. Но мысли, словно огромные валуны, так же как и тело, двигались с трудом.

- У тебя волосы растут рыжими, — неожиданно проявил осведомленность о моей шевелюре Мартимус. — Глаза... наверное, не всегда были такими зелеными? Ведь так? — он насмешливо посмотрел мне в лицо и, видно обнаружив мой недоуменный вид, кивнул. — Так. Ты прошла ту черту, Алёна, где можно было остановиться и повернуть вспять. Впрочем... ты и всегда была такой. Ведьма.

- Ведьма? — слабо произнесла я, не веря ушам.

- Ведьма, ведьма, — снова обозвал меня Мартимус и вдруг неожиданно рассмеялся. — Ты и вправду не поняла? Какая наивная простота... Не зря мы тебя припечатали, — взгляд его скользнул в район моих ног. — Себя не помнишь... Мне даже тебя немного жаль... — он покачал головой в притворном сожалении. — Наивная маленькая Алёна... Жаль, что она не знает, что скрывается под её личиной.

И как только земля таких больных на голову носит... Ведь он где-то должен был, просто обязан был проявить свою невменяемость... Или он только со мной такой? Вон вдумчивый и опытный Долман, похоже, усомнился в его нормальности только под конец. А где, собственно, сам наш семейный заступник, который никак не может за меня заступиться?