Близнец расплел руки, пересек комнату и выдвинул из угла трюмо, стоявшее «лицом» в стену. Винтервилль подкатил высокое узкое зеркало к Моргану и, помедлив, жестко усмехнувшись, развернул его к мастеру.

На зеркале мелкими, неаккуратными штрихами – следами золотых когтей – было написано «ВИНОВАТО ЗЕЛЬЕ, ХОЗЯИН».

Морган аж привстал, ошеломленно глядя на свидетельства первого иномирного контакта.

– Это вам демон сказал? – мастер тайн провел по зеркалу пальцами, пытаясь прочувствовать царапины, но все они были с Той Стороны.

– Ага, – Фрэнсис вызывающе вскинул брови. – Конечно, можно сразу предположить, что он лжет. Но! Во-первых, зачем? Во-вторых, я и сам в своих рассуждениях думал о зелье. Оно было слишком странным. И демон с самого начала среагировал на него ужасно. Как будто вы собирались его пытать.

Морган побарабанил пальцами по ручке кресла:

– Так… – с ленцой протянул доктор. – А какое именно зелье вы имеете в виду, Фрэнсис? На занятиях я давал вам разные настойки.

– Естественно, то, которое вы отправили мне перед Долгой Ночью. Блокатор на время праздника! – вспылил Винтервилль и пальцем гневно указал на пустой хрустальный пузырек, притаившийся в углу подоконника.

Пузырек был темно-лиловый, с симпатичными стеклянными пупырышками и пробкой из серебра. Морган протянул руку к флакону. Повертел его в руках, с легким хлопком открыл, понюхал. Движения Гарвуса со стороны казались нарочито медленными. Фрэнсис внимательно смотрел на наставника…

Юлит. Он сделал это специально. Это совершенно точно было никакое не успокоительное.

– М-да, неловко вышло, – вдруг по-змеиному улыбнулся Гарвус, не поднимая глаз. Светлые пряди волос закрывали верхнюю часть лица доктора. Усмешка на его губах была столь злорадной, что Фрэнсис, увидев ее, окончательно взбеленился.

Но не до срыва, нет. Ведь сегодня эффект эликсира уже точно выветрился.

– Судя по вашему лицу, – презрительно бросил Винтервилль, – вы очень гордитесь собой, доктор Морган. Я тут прокручивал в голове ваши фразочки с наших спецкурсов: «мне хочется достать образец поскорее»; «я предпочитаю работать с объектами в их естественной среде»; «как жаль, что между мной и демоном стоите вы, Винтервилль. Попробуем исправить это с помощью щипцов?» – и прочие. И вот я подумал: д’гарр побери! А что, если именно это вы и сделали? Вы решили выпустить моего демона, заглушив при этом мое сознание – ради интересного опыта, ради фантастического описания… Ведь все знают, как вы нацелены на Нинделовскую премию! Я – неплохой способ ее получить, не правда ли? Если, конечно, выйти из пентаграммы. Если узнать демона таким, каков он без человеческой оболочки: в полете, во время охоты, на свободе…