Владимир кивнул ещё раз, и, пока Наталья запускала кофе-машину и готовила по чашке кофе им обоим, он вновь погрузился в воспоминания.

Когда на Агафью напал фатум, Владимир действовал чётко и уверенно, словно каждый день ему приходилось иметь дело с подобным. Ни растерянности, ни промедления — всё рефлекторно, быстро и эффективно. Со всех оперативных работников спрашивают строго: если после применения виграфов или инкантаций нанесён значительный ущерб или пострадали невинные — обязательно будет расследование, и изучат каждое воздействие, каждую мысль. Люди — самое ценное, что есть у Владыки: готовить специалистов долго, ими не разбрасывались; понятно, что за ошибки будет взыскание, но никто не казнит, не пытает и не запирает в темницу даже за серьёзные промахи. Особенно если человек сделал выводы из своих ошибок: он получит наказание сообразно им, но жизнь продолжится.

Ну а те, кто упорствуют в ошибках, лгут, причиняют страдания ради собственного удовольствия… С ними всё понятно.

И второе. Вчера Владимир стоял рядом с покойником — фатумом, погибшим от множественных ожогов — и не испытывал ровно никаких эмоций. При том, что возле тела Агаты эмоций было столько, что врагу не пожелаешь. Откуда такое хладнокровие и выдержка? Тоже Владимир-второй?

«Когда всё закончится, — подумал Владимир, — нужно как-то понять, можно ли удалить всё это, и оставить только меня самого. Чтобы не приходилось по нескольку раз в сутки задаваться вопросом, а кто же хозяин в этом теле?».

— Прошу, — услышал он.

Задумался, не заметил хозяйку.

— Извините, — вздохнул Владимир и принял чашку. — Спасибо. Есть планы на сегодня?

— У меня — нет, я вчера впечатлений набралась, — улыбнулась Наталья. — Мне есть над чем работать, ну и процедуры, конечно. Но если вы куда-нибудь собираетесь, то я обязательно напрошусь с вами.

— Здорово вчера погуляли, — согласился Владимир.

И припомнил, что было ещё шесть случаев, когда Агафья вмешивалась в чужой разговор, как в тот разговор матери и дочери в зоопарке. И всякий раз она что-то предлагала, обещала, что случится хорошее, давала советы. Каждый раз её слушали, а спутники тех, с кем говорила Агафья, даже не пытались вмешаться — как и в тот, первый раз. Владимир потёр виски ладонями. Сколько всего успело случиться, кошмар!

— Что-то не так? — посмотрела Наталья сочувственно. — Голова болит?

— Нет, спасибо, не болит. Просто каждый день столько случается, я уже не успеваю понимать, что происходит.

— Может, так и должно быть? — поинтересовалась Наталья, и Владимира словно холодной водой окатили. — Может, так и нужно, чтобы вы не успевали?