— Ты видишь, к чему привела твоя ложь? Неужели ты думал, что сможешь их обманывать бесконечно? Лучше знать правду, пусть даже такую.

Омуранги подавленно молчал, зрачки его метались.

— Доктор, ты и, правда, так считал? — я не поверил. — Ты слишком заигрался в пророка.

— Ты поможешь?! — он впился в меня взглядом. — Даешь слово? Тогда я расскажу им все. Клянусь.

— Ты поверишь слову робота? — мне хотелось смеяться. Да, я был его последней надеждой.

— Нет выбора.

— Хорошо, Артуро Квамби. Помогу, — я кивнул и крикнул уже на лингала. — Откройте ворота.

— Но… — возразил один из солдат. — Там же «дикие».

— Открывай! — крикнул Квамби. Обернулся ко мне. — Что ты задумал? Их слишком много. Даже для тебя.

— Поговорить, — я согнулся в воротах.

Город замер за моей спиной, полный страха, ощенившийся стволами, готовый начать убивать в любой момент. Человеческая ненависть не умерла с прошлым миром. Должно быть, она переживет самого человека. Сейчас, на останках цивилизации, люди были готовы начать новую войну.

На полпути к лесу, я окинул взглядом поле вокруг Эдеме. Воинов не меньше десяти тысяч, причем только мужчины. Тяжелая «техника» в виде носорогов. А также змей, и бог еще знает какой еще живности. Битва будет серьезная — в арсеналах Эдеме есть не только гранатометы, но и огнеметы.

Но противник намного превосходит по численности. Откуда столько людей, как они выжили после Катастрофы?

В пятидесяти метрах от леса я встал. Теперь можно было лучше разглядеть другие племена. Многие из них не отличались от населения Эдеме — такие же дети и подростки, только с копьями. Впрочем, у пары ребят я заметил старые карабины. Вожди, наверное.

Возникла заминка. Ряды «диких» дрогнули, смешались, забегали гонцы между отрядами. Я ждал. Наконец, спустя минут пятнадцать, вперед выдвинулась группа из пяти человек. Один «ночной», еще пигмей, и трое, чей облик не отличался от вида обычного человека.

В десяти метрах они остановились.

— Неживой. Зачем пришел? — вперед выступил «ночной». Старый знакомый. «Тот, кто видит».

— Чего вы хотите? — я повторил вопрос дважды. На диалекте бака и на лингала.

Они немного посовещались.

— Город должен быть разрушен. Старик должен умереть. Все должны умереть. Они зло.