Она протянула Раймундо еще одну распечатку, приглашая самому пробежаться взглядом по нескольким ровным таблицам и фрагменту карты. Тот, заинтересованно приподняв один из «айсбергов», принял бумагу, всматриваясь в координаты и пунктирные линии совершенных перелетов.

– Очевидно, что молодой господин переместил активность в Ханой. Вот дата и время его отлета из аэропорта Рейкьявика, Гамба-сятёу. Вот список бойцов упомянутого агентства частной обороны, официально привлеченных на юг Поднебесной из других регионов. Вот разрешение таможенной службы и ВВС НОАК на приземление в Ной Бай грузового борта, содержащегося на балансе компании «Горностай».

Раймундо стиснул кулаки так, что хрустнули костяшки.

Нашел! Выходит, что нашел, молодой проныра, раз почтил приближенных стрелков визитом. Готовит тайную экспедицию в малоконтролируемые китайцами джунгли бывшего Лаоса? Или нашел нечто на островах Южно-Китайского моря, уцелевших после Катаклизма?

Как бы то ни было, если Витторио прибыл в Ханой в окружении своры преданных охотничьих псов, он обнаружил нечто интересное. Нечто, к чему хочет лично приложить руку…

– Не спускать с моего племянника глаз, – распорядился широкоплечий старик, заметив во взгляде Риоко азартный огонек. – Взять под строжайший контроль любые перемещения. Установить связи с китайскими таможенниками и военными. Подготовить ударную группу корпорации, немедленно и тайно переправить ее в Южно-Китайское море.

Неукротимому медведю хотелось ликовать, но он немного стеснялся делать это в присутствии непроницаемой телохранительницы. Сдерживая кипящую внутри радость, он доверительно пробасил:

– Лава, мой племянник, как никогда, близок к получению одной… одной ценной вещи. Я хочу, чтобы, когда он потянется за этой вещью, ты отстранила его руку и забрала ее. Увела из-под носа. Мягко, ненавязчиво, сохранив Витторио жизнь и здоровье, но воспрепятствовав его победе.

Гамба провел широкой ладонью по столу, наслаждаясь прикосновением к прохладному искусственному дереву. Невольно покосился на портрет покойного брата, наблюдавшего за разговором со стены.

– Не стану ограничивать тебя в средствах. – Он стукнул пальцем по разложенным документам. – Но единственным условием станет сохранение неприкосновенности известного лица. В остальном ты вольна действовать, как посчитаешь нужным…

Риоко Хамасаки поклонилась со всем возможным уважением, разобрав в голосе оябуна нечто, чего не слышала очень давно. Нечто трепетное, подчеркивающее важность сделанного открытия. И чуть боязливое от опаски упустить тяжелую рыбину, испытывающую их леску на прочность и разрыв.