Снаружи гриллы приблизились к гроту и начали принюхиваться, пытаясь взять след решившей схитрить добычи. Один из них увидел беззаботно снующего между камней крохотного ийса и, ловко подцепив острыми когтями, проглотил не пережевывая.

С занесенным над головой боевым топором, готовый в любой момент вступить в бой, Джаво стоял возле входа в грот, не веря, что тьма сможет спрятать их от кровожадных охотников.

Проглотивший ийса грилл приблизился к убежищу беглецов и начал принюхиваться. Он находился от цели так близко, что Джаво мог  разглядеть застрявшую между его зубов шерсть ийса. Казалось, что разоблачение неизбежно, но неожиданно тварь хищно оскалилась и громко срыгнула. Из ее рта вытекла слюна. Грилл жадно сглотнул, подавился отрыжкой и с силой ударил себя лапами в живот. В глазах монстра отразилась боль. Разинув пасть, тварь попыталась взвыть, но острые зубы, усеивавшие полость рта, давно искромсали язык, поэтому из горла вырвался только хрип. Схватившись за живот, грилл принялся разрывать его своими когтями. Из открытой раны хлынула густая слизь. Удушливая вонь заполнила грот, где скрывались беглецы.

Борясь с отвращением, Джаво не сводил с грилла глаз, все еще ожидая нападения. В разорванном желудке твари виднелось изуродованное тело ийса. Оно двигалось, выворачиваясь наизнанку. Его внутренности, подобно сорным растениям, пускали корни в тело уродливой твари, сожравшей его. Это уже не был ийс. Это был цветок. Много цветов, прораставших в живой плоти.

Обезумев от боли, грилл продолжал вырывать их из своего тела до тех пор, пока не упал замертво. Его предсмертные судороги быстро стихли, а цветы продолжали расти. Они распускались сочными бутонами, и Джаво видел, что эти бутоны разговаривают между собой. Он попытался разобрать, о чем они говорят. Сначала это были буквы, затем отдельные слога. Когда слога начали неловко складываться в слова, Джаво услышал крик: дикий, истошный. Так могут кричать только люди.

Обнаженная женщина, окруженная уродливыми тварями, металась среди камней, тщетно ища спасение. Гриллы забавлялись над ней, не позволяя покинуть поляну. Им нравилось издеваться над беспомощной жертвой, играть с ней: щелкать зубами перед лицом, царапать кожу острыми, как бритва, когтями.

- Это просто имитация. Не человек. Бездушный набор протоколов и схем восприятия. Не игрок… - шептал словно молитву Джаво, наблюдая, как гриллы терзают беспомощную женщину, крики которой врезаются в сознание нестерпимой болью.

- Не смотри, - шепотом посоветовала Саломея.

Джаво послушно попытался отвернуться, но взгляд помимо воли зацепился за мертвого грилла возле входа в грот, из брюха которого выросли цветы. Кивая бутонами, они о чем-то оживленно спорили. Обостренные протоколы восприятия заставили Джаво поверить, что цветы говорят о нем, сравнивая с пойманной гриллами женщиной. Молодой стражник прислушался.