Вся эта тусовка растянулась вдоль стен, кое-кому достались сидячие места. Место в центре Зала — лобное место — было свободно, если не считать горы измельчённых трупов и нескольких фигур, одетых в чёрные балахоны. Одной из фигур был старый фомор, сжимающий в когтистой лапе длинный посох; трое студентов принялись выгребать из ковша шевелящиеся телеса.

Эйнита, совершив у порога традиционный поклон, продолжила путь. Сильвер шагал по пятам, а потому смог разглядеть Боба Бренчли во всех подробностях.

На поверку это оказался довольно неприятный тип — рыхлый, но в то же время скользкий, словно протухшая рыба. Телосложением Чистюля походил на грушу: узкие плечи, ручки-веточки и внушительная талия, содержавшая в себе основной вес, из которой торчали короткие ноги. Серое, невыразительное лицо довершало картину. Кучерявая голова действительно перебинтована.

Чистюля с неприкрытым изумлением наблюдал, как напротив его «материала» вырастала гора мертвечины, добытой противницей. Эйнита тем временем поравнялась с долговязой фигурой фомора. Бренчли собрался было ухмыльнуться, но тут же съёжился под взглядом тёмного эльфа. Сильвер с трудом подавил желание сунуть эту карикатуру на человека в кучу расчленённой мертвечины.

— Моё почтение, господин, — кивнул киллер ректору. — Славный денёк для чьей-нибудь смерти, не правда ли?

Фомор вяло улыбнулся, затем указал посохом на ряды собравшихся:

— Найдите себе места. Вас позовут.

Сильвер кивнул и перевёл взгляд на Эйниту. Серые глаза девушки — спокойная гладь, под которой притаились духи мщения, — с готовностью приняли взгляд наёмного убийцы.

Если для подобных обстоятельств и существовали адекватные фразы, пришедшиеся бы кстати, столетний эльф их не знал. Прощаться вроде бы ещё рановато, однако вскоре могло оказаться и поздно. Сильвер не умел прозревать будущее. Поэтому пришлось ограничиться жизнерадостной улыбкой, совершенно ему несвойственной, а также бодрым кивком.

Чувствуя себя полным придурком, он направился к тесным зрительским рядам. Неожиданно киллер подметил одну странную деталь: никто из друзей-студентов не спешил пожелать Эйните удачи. Не могло того быть, чтобы у столь молодой, привлекательной особы среди всей этой многоликой толпы не нашлось хотя бы пары приятелей. Сильверу пришлось напомнить себе, что все они, как ни крути, Создания Тьмы. Кто по рождению, а кто по призванию. Ещё Повелитель говорил, что после неминуемого поражения Света у Зла не останется настоящих врагов, кроме самого себя…

Погружённый в раздумья, тёмный эльф был вынужден остановиться. Путь преградила длинная скамья с рассевшимися на ней неофитами.