На скальной площадке невдалеке садились и взлетали десантные транспорты и грузовые вертолеты, орбитальные челноки, штурмовики. Одни отряды выгружались и сразу уходили в леса на склонах окрестных гор, другие – потрепанные, окровавленные и покрытые сажей, – устало тащились к госпиталю. Техники заправляли и заряжали орудия, медики таскали носилки.

А на заднем плане виднелся выжженный и разбитый склон горы. Там зияла гигантская воронка, из бездонного провала поднимался столб жирного черного дыма, подпирал небеса. В пропасть то и дело ныряли ощетинившиеся стволами боевые машины, спускались мехи, изредка из запредельной выси падали самолеты, с ювелирной точностью метали ракеты. Земля гудела, подрагивала…

ПСБ взялось за дело основательно. С помощью боевого спутника продолбили дыру в горе и теперь планомерно выжигали тайное логово корпораций. Еще больше удивляло то, что мобилизовали столь крупные силы в малый, почти мизерный срок.

Хотя ответ прост. Они знали. Они ждали. Война назревала давно.

От мыслей и наблюдения за Разломом отвлек вид еды. Игорь распотрошил ящик, любезно доставленный одним из солдат, обложился со всех сторон упаковками и предался обжорству как никогда в жизни. Буквально загружал в себя пищу, а желудок казалось, разогрелся как доменная печь, плавил на подходе, делил на белки и жиры, аминокислоты, витамины.

А потом бывший агент просто упал на траву под раскидистым кедром, закрыл глаза и скользнул взглядом внутрь себя. Ниточки жара разрослись, превратились в широкие потоки, устремившиеся к поврежденным тканям и органам…

В первый раз он очнулся от невыносимого зуда. Сел и, мельком заметив удивление в глазах конвоиров, принялся с воем и проклятиями чесаться. Стащил комбинезон и повязки, терся о шершавую кору кедра, драл по спине и груди когтями, срывая целые лоскуты отмершей кожи. Когда приступ прошел, поел еще, оделся и опять разлегся на траве. Думал, размышлял, пытаясь уместить в себе новое знание, смириться с тем, что способен теперь заживлять раны и выращивать новые органы, изменяться.

Это и радовало, так как в противном случае давно подох бы. И устрашало. Как все неведомое, странное и непознанное.

Но мысли постепенно ушли. Игорь слишком устал, чтобы предаваться бесполезным рефлексиям или составлять планы побега. Реагент, Коллектив, загадочные Странники казались далекими и пока неважными. Он просто лежал и выздоравливал, слушая дрожь земли, далекий рокот взрывов, вдыхая запах гари. Светило солнце, шелестела листва, с неба падали ломкие клочья пепла, покрывая мокрую траву серой грязью.