Что, черт побери, произошло? Где я?..

Но ответов не нашлось. Бывший агент смутно помнил путь по базе ПСБ, бой и ранение, разговор с Коллективом. А потом произошло нечто совершенно иррациональное и абсурдное, больше смахивающее на начало пресловутого Кошмара. Он встретился с братом, затем… затем умер.

Чушь – решил Миронов, – побочные эффекты нервного истощения. Вновь осмотрелся и смахнул пот со лба. Стоило, однако же, признать – он попал в плен. Потому что ничем кроме камеры комната быть не могла.

Посидев еще немного, изгой задумчиво пошевелил пальцами на ногах. Поднялся и оделся в любезно оставленный тюремщиками белый комбинезон из плотной многослойной ткани, мягкие туфли. Помедлил и тихо произнес:

– Эй… есть кто?

Прозвучало глупо. Но в комнате наверняка полным-полно жучков, скрытых камер. Системы слежения оповестили кого нужно, когда уловили изменение ритма сердцебиения.

Впрочем, если дела так и обстояли, хозяев апартаментов не слишком волновал пленник. Никто не появился ни через минуту, ни через две.

Пожав плечами, Игорь подошел к двери и хотел от души пнуть. Но удержался от соблазна, уперся ладонью и мягко надавил. Гладкий пластик засветился, пальцы очертила тонкая синяя линия и загорелась надпись «Авторизация». Щелкнуло, с тихим шипением створка отъехала в сторону.

Даже так?

Озадаченно нахмурившись, Миронов выглянул наружу.

Коридор. Длинный, залитый ярким светом, с рядами безликих дверей. Людей не видно, голосов или шума шагов нет. Лишь далекий гул каких-то механизмов, сквозняк напоенный запахом озона… и чувство легкости. Сила тяжести меньше, чем должна быть.

Повернув голову в другую сторону, беглый законник почти без удивления посмотрел в огромное окно, за которым на фоне бездонной черноты сверкали звезды. Подошел ближе и потянулся к далеким точкам. Но пальцы, конечно же, наткнулись на холодную гладкую поверхность прозрачного полимера. На миг прилипли, и бессильно сползли вниз, не в силах дотянуться к светилам.

Через какое-то время за иллюминатором показался краешек Земли: туманная дымка и цветные пятна континентов, морей и лесов, белые кляксы облаков.

Корабль. Или станция.

– Я знал, что тебе понравится.

Очарованный видом изгой не услышал шума шагов. Но увидел отражение в матовой поверхности окна, окаменел на секунду, резко развернулся и вперил взгляд в Алекса.

– Полегче, – сказал брат, заметив как ощерился Игорь. – Свои.