Инульгему лишь дважды до этого момента доводилось испытывать действие нанонейтрализатора, и оба раза выживал он чудом. Первый момент уже стёрся из памяти, второй был поярче, но так же сопряжён со смертельной опасностью – потерявшего все свои преимущества агента загнали в тесный лабиринт скальных обломков, и долго преследовали. Если бы не милость покровителя… Организм, несколько столетий живший только за счёт работы нанов, их отсутствие воспринимал как наступившую смерть, и начинал «умирать» с невообразимой скоростью. Погоня в лабиринте стоила Кловису десятка полтора лет.

«Так и сдохнуть недолго, – подумал Инульгем, раздирая острыми когтями кармашек. – Я не хочу умирать!»

Невзрачный цилиндрик серого металла, с яркой капелькой малинового люминофора над дозатором-инъектором содержал адскую смесь самых эффективных боевых стимуляторов и несколько штаммов специализированных нанов. Урезанные по своим основным функциям и гемотоксичные, они обладали одним неоспоримым преимуществом. Эти аварийные наны, или, сокращённо, «А-наны», выживали и работали даже под пологом нейтрализующего квантовые взаимодействия поля, в агрессивных природных средах и в электромагнитных ловушках.

Кловис понял, что нарвался на квантовую блокировку, которая делала невозможной и работу наномашин, и функционирование порталов. Инъектор зашипел, впрыскивая в вену смесь. «Вряд ли излучатели на орбите, – откинувшись на песок, медленно думал Инульгем, рассматривая яркие звёзды. – Слишком сильный эффект, нет рассеяния… Значит, коптеры или дроны с маскировочным покрытием. Чёртов Грей, трахни его песчаный крокодил, знал, чем меня достать».

А-наны восстановили подвижность тела, и Кловис поднялся, увязая в песке. Колени подрагивали, в глазах всё ещё двоилось, и большинство функций оставались недоступными. На открытие портала ресурсов не хватало. Инульгем откровенно испугался. Он ощущал, что его кто-то преследует… Древние, наизусть затверженные слова сами рванулись с языка.

– Старый бог. Древний бог. Твой смех разносится над ночной пустыней, и вселяет страх в сердца врагов… – шептал он, чувствуя, как где-то далеко, за гранью разума и осознания, появляется заметная только ему улыбка койота. – Помоги мне. Открой свою тропу…

Кловис медленно похолодел. Виной тому был совсем не пронзительный ветер, дувший с севера, но осознание ошибки. Сердца не было. Бог-Койот всегда брал плату за свою помощь, и никогда не верил на слово.

– Бездна звёзд, мне нужно сердце… – понимая, что его собственное начинает сбоить и биться изнутри в рёбра, прошипел Инульгем. – Любое, самое паршивое живое сердце! Ар-р-р-р!