– Как я могу быть уверенным? Гаррет не показался мне сотрудником компании. Любителем, правда, тоже. Понимает, что делает, хотя я не знаю, что именно. Но я думаю, он спит с Холлис. Во всяком случае, кровать там одна.

Слово «кровать» заставило вспомнить поролон. И Фиону.

– Как он выглядит?

– Лет тридцать с чем-то. Шатен.

– Это вы. Подробнее.

– Британец. Есть что-то от полицейского. Хотя не полицейский. Военный? Тоже не совсем. Спортсмен? У него недавно был несчастный случай.

– Какой?

– Он спрыгнул с самого высокого здания в мире и попал под машину.

Молчание. Потом:

– Вот почему хорошо, что у нас был личный контакт.

– Холлис мне сказала. У него одна нога плохо работает. Ходит с тростью. Или ездит на инвалидном скутере.

– Нам нужен новый личный контакт. Сейчас.

Милгрим глядел на телефон и видел поверх него правительственную печать на ее визитной карточке.

– Когда?

– Я сказала когда.

– Мне придется спросить Фиону.

– Спрашивайте, – ответила Уинни и повесила трубку.

Милгрим положил телефон на край раковины и закончил одеваться.

Он вышел с телефоном в одной руке, ботинками и носками – в другой.

Фиона сидела за столом, в бронированных штанах и футболке RUDGE, и вытирала волосы халатом.