— Да хватит уже! — сказала Лэсси. — Это не то! То не то! Как не пожрёшь пару дней, то рад и такому «дерьму». Помню, как-то добирались мы с севера в Лилсити, и еда закончилась. Оставалось либо брамина резать, а часть груза сбрасывать и потом тянуть на своих спинах, либо надеяться что не упадём обессиленные, пока как то доберёмся. Решили поискать чего-то, и нашли, в руинах гипермаркета. Это была небольшая коробка, с надписью: «Перчённые яйца», или что-то в этом роде. Я так и не поняла, что за биомассу съела, но голод хоть немного утолился, и появились силы идти дальше. Конечно на вкус было паршиво, это тебе не закусочная «Что-то Есть», где даже крысу приготовят так, что будешь твердить всем, что ничего лучшего не ел до этого. Но даже подобное способно помочь тебе выжить.

Генрих молчал и в ответ только улыбался так, словно ему плевать на всё вышесказанное, и у него есть другая точка зрения. Лэсси почувствовала это, хотела оскорбить Генриха, но ограничилась только фразой: «Да иди ты…».

— Давайте кинем сюда тех сухарей. — сказал Генрих. — В этой штуке есть жир, может он их размягчит?

Никто не был против, в конце концов эти сухари всегда можно было выкинуть из кастрюли, например в костёр, в качестве каменных углей. Бульон с сухарями продолжал некоторое время кипеть, путники с нетерпением готовили свою посуду, и слегка торопили рейнджера с «его» вознёй. Вскоре у каждого в посудине исходил паром ароматный бульон. Путники расселись по своим местам и принялись понемногу пробовать этот продукт. Нужно сказать, что каждый остался доволён. Это конечно же не был вкусный и натуральный навар с какого-либо мяса, пусть даже и крысиного, но продукт был более-менее вкусен и питателен, особенно для голодающих странников, что давно ничего не ели. Только Чуба с подозрением принюхавшись к бульону, напрочь отказался пробовать это чудо. Бульон утолил их сильный голод, каменные сухари достаточно размякли, что бы можно было попробовать их погрызть. Довольные, путники стали заметно веселее, и как нельзя к стати Генрих вытянул из своего рюкзака припрятанные остатки жуткого самогона Башенных. Алкоголь развеселил их ещё больше, путники шутили у костра, вспоминали свои приключения, каждому было что рассказать о жизни такого, чего не знали другие.

Время летело быстро, и через два часа посиделок у костра все устали, одурманенные самогоном, и горячим бульоном. Люси уже с пол часа молча сидела на своей дорожной кровати и задумчиво глядела на огоньки пламени, крепко сжимая всё ещё горячую кружку в своей руке. Ей было очень уютно среди этих людей, уютнее, чем даже дома. Она размышляла о многом, и о доме и уходе из него, о всём том, что довелось ей пережить, и о разных вещах и событиях вокруг, но девушка не жалела, в каком-то смысле от всего этого она была счастлива. Когда Люси наконец-то вырвалась из круговорота своих мыслей, то вокруг уже стало тихо. Генрих и Лэсси уже легли спать, Гартун ушёл в ночь, проводить свои молитвы и обращения к духам, а Чуба ушёл далеко в Пустошь, видимо, что бы найти чего-то съестного. Из всех интересных объектов для наблюдения оставался только рейнджер. Билл что-то увлечённо царапал карандашом в своём большём, оплетённом кожей блокноте. Люси уже не раз замечала его за этим делом, но никогда не спрашивала, чем это он таким занимается.