– Такой пойдёт?

– А пойдёт! Ещё б тебя Машка не любила… не хочу счастья на несчастье других.

– Какая Машка? Ах, Мария… дык она для Ивана… Иван да Марья… Ты, мать – и не знала?

Во время беседы я нет-нет да и поглядывала в окно. Наш полз в бутылку! с моторчиком! Через пару минут взойдёт на десятый уровень – и его прикончат гобы, азартно толпящиеся у лаза! Вру, не на воина они зарятся – на антиграв… без паники. Флиртую дальше. Стоп! Что он там про четвёртое измерение выдал?

– Хочу! Сделай мне Клейна настоящего! Дай четвёртое! – выдохнула жарким шёпотом ему в ухо.

Очуметь – Сева раскрыл хэлп! Он что, дурак? Или не знает? Там же спрятана кнопка спасателя! Страница тридцать семь, под иконкой с безобидной аббревиатурой.

Пока Сева рыскал в хэлпе в поисках возможного расширения размерности, я готовилась. Мысленно собиралась для рывка.

Вот она! Сева быстро пролистнул страницу. Зачем так быстро – знает всё-таки? Набралась духу и попросила вернуться. Глубокомысленно углубилась в текст на тридцать пятой, тридцать шестой… и тридцать седьмой.

– Смотри! – сказала. Метнулась фурией и ткнула.

– А ну, отошла! – опомнился Сева. Но как-то вяло.

Возникла менюшка – наша, спасательская! И я со всей дури грохнула на последнюю строку.

Время будто застыло – и разорвалось. Окружающие меня гобы сдувались на глазах, будто кто выдернул пробку из резиновых кукол. Логично, я же запустила процесс всеуровневого анабиоза.

Сама я тоже сдуюсь, но не сразу. Вызвавшему катастрофу полагался бонус в две минуты жизни.

Внизу, на десятом уровне, отчаянно дёргались мои коллеги – марлезонский балет, в натуре. Один за другим бойцы вылезали с девятого уровня, вызывали с первого новичков… и проваливались в преисподнюю. Не давались им артефакты!

Первое, что сделала, – собрала антигравы. Открыла люк, заорала:

– Эй! Ловите!

Швыряла по очереди прямо в них.

Всё. Теперь главное. У меня минута. Вызвала лист бумаги и карандаш. Писала разборчиво, секунды тикали в башке, успеваю.

«Главный не мой сын, Сева не Сева, Маша норм. Гобы банда. Найдите сына, умоляю! Ада».

Схватила бумагу, прижала к груди и приготовилась к отходу. Возможно, что и в мир иной. Это молодым хорошо, быстро приспосабливаются, легко выздоравливают. Не то что мы, старички-старушки.