Снова эта женщина, этот полный презрения взгляд на его эмблему, эмблему «Гэлэкси-моушн», он же стёр, стёр, этого нет в его памяти, откуда…

«Посмотрите на беднягу, он бредит… Да, сыворотку, конечно… Мы же не звери… Штурмовать бесполезно… Мои условия неизменны… Как вы говорите – время жить и время умирать…»

Камера… камера на потолке… его показывают… кому-то. Хозяину почки.

Из стены над изголовьем выдвинулась механическая рука, аккуратно отвернула ворот пижамы и впрыснула в предплечье Джокера порцию сыворотки.

– Голос! Отзовись, сукин сын!

– Зачем? – раздалось из воздуха.

– Эта почка… Она для кого-то очень… В общем, оттуда? – Джокер ткнул пальцем в потолок. – Так что даже нельзя вырезать и доставить на льду?

Голос вздохнул – лирично так вздохнул, приторно.

– Сейчас это неважно. Уникальная операция – телепортационная подсадка, комар носа не подточит, а ты, малыш, здесь. Не волнуйся, скоро тебя обменяют, почка получит своего законного владельца…

– Законного?! – неожиданно для себя Джокер захохотал – истерически, до слёз. – Хотел бы я видеть действительно законного владельца.

– Ты видел его, сынок. Сержант «Громовержцев» в телепорту. Его ДНК-матерьял, – Голос сказал именно «матерьял», как любил называть свои репортажи сам Джокер, и снова сладко вздохнул, – просто идеально совпал с матерьялом настоящего Хозяина. А зачем он ему после излучателя?

– Кто?

– ДНК-матерьял.

– Про дружественный огонь расскажи, – пробормотал Джокер еле слышно, однако же Голосу хватило.

– Умный мальчик. Такие нужны в моей команде. Когда победим, я тебя не забуду. Видишь ли, Президенту Содружества очень хочется жить. Собственные клоны его организм отвергает. Законы демократии суровы. А заварушка на Ургее – отличный полигон ДНК-матерьяла…

– Не произноси этого слова, сволочь! – рявкнул Эрш.

– Но это же твоё слово, – якобы удивился Голос. – Твою совесть недоработали, но мы это поправим.

Эрш пропустил мимо ушей странное слово «совесть». Пока Голос в настроении, надо его дожимать.

– Что дальше?