— Ты в этом… очень красивая, — объяснил он, притягивая её к себе.

То кружевное, что висело на ширме, так и осталось висеть. Возможно, зря, выглядело соблазнительно. Но в короткой сорочке и чулках Мэрилин казалась совершенством, которое вряд ли что-то смогло бы дополнить или улучшить. К тому же вид у неё был домашний и обольстительный одновременно.

— Раздевайся уже, — она высвободилась.

— Ты, прямо, как врач, — сказал Рекс. — «Раздевайтесь, ложитесь на кушетку».

Хозяйка комнаты хихикнула:

— Хочешь поиграть в доктора?

— Нет, — улыбнулся в ответ гость, — совсем не хочу. Не люблю докторов. У них всякие непонятные штуки. К тому же, если врач говорит, что больно не будет, значит, готовься безмолвно орать.

— Сразу видно, что ты из белого сектора… — сказала Мэрилин, уходя со снятой одеждой за ширму. — В чёрных доктора честно предупреждают: будет больно, ори. А чтобы вопли работать не мешали, в рот суют тряпку или ремень. Ну и старую шутку повторяют, что хорошо зафиксированный пациент в анестезии не нуждается.

Она проплыла к бару, достала початую бутылку виски и пару стаканов.

— И всё-таки раздевайся, не стой столбом. Какой-то ты сегодня странный.

— Почему так решила? — удивился Рекс, снимая куртку и разоружаясь.

— Неплохо в людях разбираюсь. Издержки профессии.

— Понимаешь, — Рекс задумчиво потер лоб, — я сегодня очень обидел твою сестру.

Мэрилин замерла, а потом медленно повернулась к собеседнику:

— Вот как?

— Да. Не нарочно. По незнанию. Но это ведь не оправдывает…

— Верно, — голос женщины стал холоден. — А мне ты для чего это говоришь? Надеешься, выгорожу?

— Нет, — искренне удивился Рекс. — Просто стыдно — это раз. И не хочу так же вот случайно обидеть тебя — это два. Винс сказал, меня чудом не грохнули…

Мэрилин выразительно на него посмотрела и уточнила:

— То есть, ты сейчас все это говоришь, чтобы уж наверняка? Ну… без чуда?