Он рассмеялся:

— Нет.

— А выходит, что да. Мы остались наедине, и тут ты объявляешь, что смертельно оскорбил мою сестру, но она тебя по какой-то причине не убила. Вдруг я захочу это исправить? Не приходит в голову такая мысль?

— Не захочешь, — ответил собеседник. — Думаю, если за неё начнёт мстить кто-то другой — это её оскорбит куда сильнее, чем мои слова.

В ответ на эти объяснения хозяйка «Норы» хмыкнула, сделала глоток виски из стакана и сказала:

— Надо же, а ты начинаешь соображать. Тогда зачем эта исповедь?

Рекс подошел к ней и снова осторожно притянул к себе:

— Потому что чувствую себя идиотом, виноватым не только перед Су Мин, но и перед тобой. Стыдно, что спорол глупость. Ну и… ты ведь заметила, что что-то не так, а врать с каменной рожей я еще не очень умею.

Мэрилин протянула:

— Сильно жизнь в белом секторе расслабляет людей… Ладно уж, грешник, давай, кайся. Не вышло поиграть в доктора, поиграем в монахиню и прихожанина, — она подтолкнула собеседника к дивану и, когда Рекс сел, удобно устроилась у него на коленях. — Тебе, как я понимаю, надо выговориться? Вечер у нас длинный. А я всё же вызвалась к тебе психотерапией, поэтому, так и быть, послушаю.

— Нет, — Рекс мягко гладил ей спину, запустив руку под сорочку. — Опять скажешь, что такие долго не живут, что я какой-то неправильный… Тогда у меня обострятся комплексы — никакой психотерапии не хватит.

— Ты не неправильный, — спокойно ответила женщина. — Ты — наивный. Как все жители белых секторов, приближенные к благам цивилизации и корпоративным ништякам. Это вас и расслабляет. А надо держаться в тонусе. Потому что однажды ништяки кончаются. Они всегда кончаются, Рекс. А затем жизнь ставит тебя в коленно-локтевую позицию и начинает так яростно иметь, что умнеешь на глазах. Просто тебя она пока еще не драла во всю мощь. Но не переживай — всё впереди.

— То есть не избежать? — уточнил он.

— Даже не надейся. Пока ни у кого не получилось. И ты, уж извини, не станешь первым. В общем, если хочешь бесплатный совет — вали из белого сектора подальше.

Теплая мужская ладонь продолжала ласковые поглаживания.

— Так ведь я и в чёрном, судя по твоим словам, не жилец.

— В чёрном шансы выше, — мурлыкнула, зажмурившись, Мэрилин, — тут всё зависит только от тебя, к тому же корпы очень боятся сюда лезть. А по белым секторам рано или поздно проходятся кровавым катком.

Рекс запустил под тонкую комбинацию вторую руку. Ему нравилось смотреть, как блаженствует женщина. Длиннющие ресницы Мэрилин лежали на щеках. Она сладко улыбалась, выгибаясь навстречу ласкам. Какая же красивая… И ведь совсем молоденькая. Сейчас, когда лицо расслабленное и счастливое, это особенно заметно. Сколько ей лет? И тут Рекс с удивлением понял, что хозяйка «Норы» ненамного старше его самого. Лет на пять. Максимум.