– Здесь очень трудно выяснить точные цифры, но, скорее всего, неповрежденными остались не больше двадцати-тридцати машин, – согласился Шапошников. – Пока имперские войска не предпринимали попыток высадиться на Оаху, но, заняв соседние острова, они получили возможность постепенно накапливать свои силы. Очень скоро японские транспортные суда вернутся с подкреплением, а вот американцам проводить свои конвои по Тихому океану без авиационного прикрытия будет очень трудно. К тому же вывод из строя Панамского канала лишил Америку возможности быстро перебрасывать корабли с Атлантики.

О том, что взрыв Гатунского водослива это дело рук советских диверсантов, в Ставке почти никто не знал, и Верховный, у которого за последние дни настроение значительно улучшилось, не удержался от ехидного сарказма:

– Неплохо бы нашим военным поучиться у японцев организовывать диверсии. Непросто взорвать такой большой и хорошо охраняемый объект под носом у противника. В японских газетах этой операцией гордятся чуть ли не меньше, чем уничтожением флота.

Главный разведчик страны слегка покраснел от вполне справедливой критики и опять начал вставать, но Сталин повторно усадил его обратно и даже немного утешил:

– У вас тоже есть хорошие специалисты, например, такие как товарищ Старинов, – Верховный показал трубкой в сторону подозрительно сильно загоревшего полковника, скромненько сидевшего в углу. – Мы очень высоко оценили его заслуги в организации эффективной партизанской войны и представили к званию Героя Советского Союза, но согласитесь, наши диверсанты пока еще не достигли такого уровня, как японские.

Вопрос был риторическим, и Панфилов просто изобразил всем своим видом полнейшее согласие, не забыв все-таки метнуть недовольный взгляд в сторону наркома внутренних дел. Почему-то Старинов больше месяца болтался неизвестно где, то ли в Иране, то ли в Китае, а вернувшись, отправился докладывать Берии, а не в разведуправление. Наверняка сделал что-то важное, а все лавры от операции загребет Лаврентий.

* * *

Через десять минут после окончания совещания Сталин начал заседание Государственного Комитета Обороны. Часть военных покинула кабинет, а вместо них зашло человек пятнадцать, которых пригласили с докладами. Среди них был и неприметный майор госбезопасности, который, впрочем, появлялся здесь чаще, чем некоторые наркомы.

Последний час он сидел в комнате ожидания, расположенной рядом с секретариатом, и, чтобы успокоиться, пил один стакан боржоми за другим. Выпив одну бутылку, Куликов подвинул к себе еще один поднос, но потом передумал. Обычно заседание ГКО длилось недолго, но могло затянуться и на несколько часов, вон сколько людей собралось, так что лучше много не пить. Да и к тому же пользоваться ванной комнатой вождя простому майору госбезопасности было бы неудобно.