Впрочем, командовавший нашей немногочисленной артиллерией сержант Валиков никого поджидать не собирался. Услышав сообщение о танке, прячущемся в засаде, он лишь злорадно ухмыльнулся в предвкушении настоящего дела:

– Танк, говорите? Сейчас мы ему гусеницы-то размотаем.

Пошушукавшись с разведчиками, чтобы уточнить, где стоит танк, и с какой стороны его лучше достать, артиллеристы мигом отцепили от передка свою «сорокапятку». Они пристегнули к станинам лямки, развернули пушку к лесу, и с помощью наших бойцов покатили в рощицу, чтобы занять удобную для стрельбы позицию. Второе орудие осталось у дороги, охранять автоколонну на случай атаки противника.

Тем временем я осторожно пробрался вперед, чтобы на основе личного наблюдения оценить обстановку на поле боя. После короткой рекогносцировки картина вырисовывалась такая: лес дальше редеет, начинаются поля, а за ними на небольшой возвышенности теснятся несколько жилых строений, у которых суетятся фрицы. Никакой полосы заграждения немцы оборудовать не успели, да наверняка и не планировали. Однако танк действительно присутствует, и он явно настроен не допустить выхода нашей роты из леса. Так, а что тут еще интересного? Вот очень странная поленница, по форме больше напоминающая пулеметное гнездо. Уверен, там действительно прячется пулеметчик. Но других огневых точек что-то не заметно. Ладно, разведка боем поможет их выявить. Главное, чтобы «бог войны» управился с танком. Насколько я помнил, толщина бортовой брони самой распространенной модификации «троечки» составляет тридцать миллиметров. От нашей пушки до цели будет навскидку метров шестьсот, к тому же к орудию танк стоит не боком, а несколько под углом. Если верить табличным данным «сорокапятки», то шансов на пробитие брони у её снарядов где-то процентов пятьдесят. Однако как же я все-таки «точно» подсчитал – или пробьет, или нет. Ну что же, посмотрим на практике, как Валиков выполнит поставленную задачу.

Артиллеристы зря времени не теряли, и вскоре со стороны огневой позиции противотанкистов послышались удары кувалды о лом. Если ветер подует в сторону немцев, те могут услышать подозрительные звуки, но иначе нельзя. За промерзлый грунт сошки не зацепятся, и если их не зафиксировать стальными клиньями, вбитыми в землю, орудие будет отскакивать назад после каждого выстрела.

Но Валиков не зря выбрал для позиции подветренную сторону. На фашистском блокпосту ничего не услышали, и обстрел стал для них сюрпризом. Первый, пристрелочный, выстрел артиллеристы произвели осколочным снарядом, чтобы хорошо видеть место попадания. Благодаря точному расчету, для пристрелки наводчику хватило всего одного выстрела. Не успел улечься снежный вихрь, поднятый разрывом снаряда рядом с целью, как пушка снова грохнула, и на борту танка блеснула искра. Пробита броня или нет, какие повреждения нанесены бронетехнике противника, было неясно, и артиллеристы продолжали с энтузиазмом молотить по танку. Видимого эффекта пока не наблюдалось но, с другой стороны, грозная машина оставалась без движения и никак не отвечала на посягательства отважной «сорокапятки». Наверно, её все-таки вывели из строя.