Осознание симпатии стало огромным шагом — и даже немного неприятным. Дэниел корил себя, напоминал, что делает всё это для Сабрины. «Но кем она станет после Приюта? Буду ли я ей нужен?» Эти вопросы беспокоили его всё сильнее и сильнее.

— Так что же именно мы ищем? — спросил Роско, пытаясь вернуть мысли в продуктивное русло.

— У меня есть маленький схрон в Информатории, где я храню данные и журналы событий — для внешних пользователей. Ты, наверное, догадался, что я торгую информацией.

Роско замотал головой. Он даже подумать о таком не мог.

— Кто больше заплатит, тому и приз, — сказала Кэрби.

— И король не против?

— Обычно король больше всех и платит.

Они продолжали лететь над Магистралью. Дэниел заметил, как стало трудно дышать. Навстречу неслись другие Операторы, держа в руках пользователей.

— Почему я их вижу? — крикнул Дэниел.

— Операторов? Потому что ты со мной. Мы сейчас «на глубине», оперируем в базовой версии Сети и видим всю подноготную.

— Что произошло? Почему так много людей в Сети? Что они ищут?

— Виновных, — мрачно заключила Кэрби. — Разве ты не видишь? Странные настали времена. Здравомыслие стало болезнью, и безумцы правят бал.

— Ты тоже смотрела «Парад лжецов»? — хмыкнул Дэниел. — Хорошая фраза. Только как она относится к моему вопросу?

— Как ты думаешь, почему тебя назначили Королевским Правосудием?

— Потому что я кое-что знаю?

— А они нет. И люди хотят понять, почему шестнадцатилетний мальчишка заполучил столько власти. Да и потом, не проще было бы просто вытрясти из тебя информацию? Похоже, ты нужен королю сильнее, чем он тебе.

— Я даже не знаю, что на это ответить, — пробормотал Дэниел.

— Народ тоже.

На горизонте, наконец, показалась громада банка данных Информатория. Будто вылепленный из серого мрамора, он остался таким же, каким Дэниел его запомнил — монолитным и устрашающим. Операторам запрещалось задавать облик для основных массивов данных, оттого они выглядели предельно абстрактно.

— Почему мы раньше его не увидели? — спросил Дэниел.