– Ты точно не хочешь шоколадку?

– Нет!

– Тогда я сама. – Вытащив из чемоданчика конфету, она с удовольствием принялась жевать. – Хорошие, – с набитым ртом продолжала она. – Вот один из замечательнейших моментов жизни, Абеляр. Вот для чего меня, наверное, разморозили.

– Ты изменилась…

– Это все – ледовое убийство. Правильно сделали катаклисты, что выдернули меня из всего этого. А то совсем было закостенела… Но вот – плыву раз по математическому факультету с полными руками распечаток к себе в кабинет, мозги трещат от мелких проблем, забот, графиков, планов… Вдруг голова закружилась, смотрю, а вокруг все пропало. Голо, пустынно… Распечатки под пальцами рассыпаются, одежда пыльная, Голдрейх-Тримейн в руинах, компьютеры выключены, студентов нет… Мир мгновенно перепрыгнул на тридцать лет вперед, это был полный катаклизм. Три дня я гонялась за новостями, пыталась отыскать нашу лигу, узнала, что я – уже достояние истории, а потом – словно волна такая накатила… Предрассудки мои рассыпались в прах. Я не нужна была миру; все, что я полагала важным, ушло. Жизнь стала совсем пустой. Но зато – свобода!

– Свобода… – проговорил Линдсей, пробуя слово на вкус. – Свобода… Константин! Мой враг…

– Он, можно сказать, мертв, – сообщила Маргарет Джулиано. – Но это – вопрос терминологии. Его согенетики прислали мне его историю болезни. Повреждения очень серьезные. Он погружен в затянувшееся состояние фуги и страдает от ускорения сознания, длящегося, должно быть, уже несколько субъективных столетий. Сознание его не справилось с информацией, полученной от Арены. Все это длится так долго, что личность его стерлась. Он, говоря образно, забыл себя вдребезги.

– Это они тебе сказали? Его родня?

– Времена меняются, Абеляр. В мире снова разрядка. Генолиния Константина – в беде и нужде, а мы хорошо заплатили за эту информацию. Союз старателей больше не столица. Столица – Джастроу-Стейшн, и там полно дзенских серотонистов. Они терпеть не могут волнений.

Новости были просто поразительные.

– Пять лет… – Линдсей возбужденно поднялся. – Ладно, что такое пять лет?!

Он пошел по комнате неверными шагами. Контузия левого полушария сделала его неуклюжим. Подтянувшись, он попытался овладеть своим телом. Ничего не вышло. Он повернулся к Джулиано:

– Мои навыки, подготовка…

– Да, – кивнула она.

– Мы почти сразу обнаружили их остатки. Раннешейперская психотехническая обработка. По современным стандартам весьма неуклюжая. Она мешала твоему выздоровлению. За эти годы мы ее полностью вычистили.

– То есть… совсем?

– Да. Нам и без твоих навыков, кстати, дающих дуализацию мышления, хватало дел с церебральной дихотомией. Лицемерие как второе состояние сознания и всякое такое. – Она фыркнула. – И вообще все это дурь.