Чудо. Последнее слово отдавалось в голове Гейба, невидяще уставившегося в тонированное стекло лимузина. До сих пор ему казалось, что чудеса происходят лишь в искусственной, виртуальной реальности.
* * *
– Какого такого святого? – спросила Карита.
Гейб помедлил немного. Он выпалил это имя, не думая, хотя, если задуматься, оно оставалось таким же абсурдным, как и в тот первый раз, когда он прочел его на бумажке, написанным рукой Сэм.
– Больница Святого Дисмаса для Неизлечимо Информированных, – повторил он и глянул поверх бетонной стены на цеппелин, привязанный в дальней части летного поля.
– Не поднимай голову, вертун, – сказала Карита, глядя на камеру сбоку. У камеры с тех пор, как Гейб тут был в последний раз, появился экранчик. Он привык, что программа занимается самоусовершенствованием, но этот экранчик был элементом более высокого порядка, чем представлялось возможным. – Вокруг что-то затевается. Я поставила защиту, но она не выдержит, если будешь высовываться. Поле нарушится.
– Святой Дисмас был добрым вором, – прошептала Марли. Он обернулся и удивленно воззрился на нее. Лежащая рядом с ним на животе девушка подняла на Гейба горящие лихорадочным блеском глаза. Он был уже готов запросить информацию о состоянии программы, когда Марли вдруг продолжила:
– Хотя большинство считает, что это лишь одна из многих досок объявлений для обсуждения политических, культурных и психологических подвижек в обществе, на самом деле Святой Дисмас – хранилище информации деликатного свойства, а также краденой. Для доступа туда всегда надо что-то предложить взамен. – Марли подмигнула.
– Откуда ты это знаешь? – спросил Гейб.
– Мы много чего знаем, – сказала Карита, все еще изучая изображение на боковом экранчике камеры. – Как раз теперь они собираются закрыть ангар. Минут через десять там никого не останется, все разойдутся по домам, ужинать. – Девушка искоса глянула на Гейба. – Хорошенько подумай, вертун, нужен ли тебе этот цеппелин, потому что стоит нам туда двинуться, и пути назад уже не будет.
– Я до сих пор не могу понять,
– Это самый последний, – сказал он. – Кто-то должен поднять его в небо, крутануть и посмотреть, на что он способен в открытом небе.
– Крутануть – не особенно подходящее слово, – заявила Карита. – Название «Гинденбург»[23] тебе о чем-нибудь говорит?
Гейб вздохнул, начиная жалеть, что не взял свежие копии программ.
– «Гинденбург» не имеет никакого отношения к тому сюжету, который мы должны развивать. Давайте сотрем упоминание о нем, как и все упоминания о Святом Дисмасе, хорошо?