Кросс, просто чтобы проверить, достал парализатор и направил вверх. Спусковой крючок не сдвинулся с места. Вздохнув, Кросс убрал оружие обратно в кобуру и, поднявшись на ноги, развернулся к бармену:

– Объясни, что происходит? Столько всего случилось за последнее время, и я, кажется, не понимаю вообще ничего, даже простейших вещей.

– О, я тоже ни черта не понимаю. Никто не понимает, Кросс. Только одно ясно точно – это всё из-за тебя. Если бы ты сдох тогда, в шестнадцать лет, как положено, когда Старик первый раз пришёл к тебе, возможно, всего этого, – бармен очертил круг над головой, – не произошло бы.

Что? Откуда он знает?

Видимо, удивление отразилось на его лице, поскольку Рэй усмехнулся:

– Знаю, знаю, да. Лично я тебя не виню – сами виноваты, изначально не нужно нам было в это влезать. Я, между прочим, сразу посчитал, что это плохая идея. Просто… – он пожал плечами, – обидно, что почти триста лет подготовки полетели коту под хвост.

Кросс молчал. Триста лет подготовки? Что за бред Рэй несёт? Может, он просто двинулся умом?

Рэй поднял руки в примирительном жесте:

– Слушай, мы не враги друг другу. У нас сейчас общая цель, если я правильно понимаю твои мотивы, – не допустить апокалипсиса. Есть мизерный, буквально призрачный шанс избежать этого. Но для этого нам нужно оказаться на Полюсе, и чем скорее мы туда отправимся, тем больше вероятность, что всё получится. Так что предлагаю не тянуть. – Рэй указал на распахнутые двери вагона ТМП. – Я уже всё настроил, и…

БУМ.

* * *

Мэйтт приходил в себя, балансируя на грани между забытьем и реальностью. Разум был словно в густом, плотном тумане, из которого он медленно выбирался. Голоса Кросса и его собеседника доносились до Мэйтта как будто издалека, и он не мог разобрать, о чём они говорят. Но едва он попытался подслушать их мысли, голову пронзила острая игла боли. Мэйтт тут же оставил всякие попытки воспользоваться телепатией, и боль моментально исчезла.

Понятно. Никакой телепатии. А, собственно, почему?

На губах и во рту оставался специфический привкус содержимого капсул, «банок», как называл их Кросс. Мэйтт хотел слизнуть с верхней губы остатки лекарства, но обнаружил, что не может пошевелить языком, не может открыть рот.

Возможно, капсулы ещё не начали действовать? Ну, хорошо, пока полежим.

Мэйтт весь обратился в слух, ожидая, когда вернётся контроль над телом.

* * *