Да уж, мрачно подумал он, Византия… И складывалась сейчас эта византийская мозаика — прям-таки на заглядение.

Ясно, что ту параллельную линию связи с обслуживающей ее параллельной агентурной сетью Годунов отстраивал — руками возведенного им в шефы Особой контрразведки Странника — вовсе не для здешних интриг, а для управления своими (в смысле — Сильверовыми) финансовыми гешефтами в Лондоне; весьма дорогая игрушка — но без нее, как видно, никуда. А теперь вот она пригодилась и для других нужд.

Но Тургенев верно ткнул пальцем в одну неувязочку. Допустим даже, что та годуновская параллельная сеть обладает поистине невероятными агентурно-оперативными возможностями: она способна мгновенно собирать точную информацию в любой точке охваченного всеобщей смутой города и даже мгновенно же (со скоростью голубя…) переправлять ее шефу, скачущему сейчас во весь опор к границе. Узнать, что «на Лубянке что-то взорвалось, со страшной силой» — теоретически возможно, но вот что это его, полковника Вологдина, диверсия (спланированная и осуществленная им экспромтом, без чьего бы то ни было ведома) — нет, никакими силами. Тут уже потребно либо натуральное ясновиденье, либо доклад непосредственного участника операции. И теперь вполне понятно — чей.

Присоединившиеся к нему в трактире на Пятницкой люди Сильвера с прозрачно намекающими (и вполне, как он убедился в деле, заслуженными) оперативными псевдонимами «Шилов и Гвоздёв»; ясно, что они такие же «сержанты», как он — «лейтенант Петровский». Когда упыриное гнездо взлетело на воздух, и он отдал приказ «продолжать дезорганизацию тылов противника посредством перехвата и уничтожения нарочных», те сразу ушли — двойкой — к штаб-квартире Благочиния в Чистом переулке. А чем и где они на самом деле занимались в следующие часы — Бог весть.

По совести говоря, он даже и не ожидал, что «сержанты» выйдут в назначенную точку рандеву, мысленно выписав им увольнительные: на Пятницкой парни случайно услыхали о вещах, до такой степени не предназначенных для их ушей, что унырнуть под корягу и затаиться в тине до прояснения обстановки, было бы сейчас с их стороны понятной и простительной предосторожностью. Однако ж — вышли, отчитавшись о тех часах отсутствия перемазанным в крови пакетом из штаба Благочиния… И теперь вот они туточки, под боком — с четким пониманием: «Я знаю, что ты знаешь, что я знаю». И с выходом на автономную линию связи с Сильвером…