Зашел в лазарет, порылся в ящичках, натянул резиновые перчатки. На кухне взял топор. Стараясь не философствовать, зашел в палатку, схватил тушку за ногу и поволок в санузел. Отрубил существу все четыре лапы. Спихнул все в ручей. Туда же бросил перчатки. Вода приняла подарки, и, немного повертев, затянула вглубь. Будем надеяться, что подводные реки из-за этих кусков мяса не выйдут из берегов. А местные крысята будут очень даже рады.

Сполоснув топор в проточной воде, отнес его на кухню.

Настроение сразу улучшилось. Прорезалось чувство черного юмора. Не каждому доводится совершать самоубийство и самозахоронение с саморасчлененкой. Расскажу Маэстро, он оборжется. Да, веселенькое выдалось путешествие.

Съев две порции сухого пайка, запил их бутылочкой вина. Решил по-человечески отоспаться перед марш-броском.

Взял спальник. Ушел в дальний конец пещеры, за каменные валуны, где оборотни пулеметные гнезда свили. Нашел чистое гнездо, без трупа. Покурил. И крепко уснул.

Проснулся в бодром расположении духа часа через три.

На меня, разинув клыкастую пасть, смотрел здоровенный пандюк.

4

– Ты кто? – прорычал пандюк.

– Русич, – в ступоре ответил я.

– Враги мертвы, – то ли радуясь, то ли констатируя очевидное, рыкнула панда.

– Это были враги Руси. – Я в ужасе глядел на огромные клычищи зверя, ожидая неминуемой кончины.

– Они убили много наших. Мы пришли мстить, – злое рычание прервало мои мысли о размерах клыков и возможных методах их применения.

– Это не русичи, – сказал я.

– Я знаю. Это чужие. Чужих можно. Русичей нельзя, – просто рычание.

– Я их всех убил! Я отомстил! – крикнул я пандюку.

– Ты один? – удивленное рычание.

– Да.