Однако дело было не в зеркале и не в столике. Здесь же находилось какое-то подобие низенькой табуретки, обитой алой тканью, а на ней восседала совершенно голая Катарина собственной персоной. Тело принцессы отливало перламутром, а стройные изящные формы приводили Читрадриву в неописуемый восторг. Катарина сидела неподвижно, слегка склонив к левому плечу прелестную головку, приподняв обеими руками копну пышных чёрных волос и пристально разглядывая своё отражение в огромном зеркале.

Услышав восклицание пробудившегося ото сна Читрадривы, Катарина резко обернулась, вскочила и охнула от досады. Её хорошенькое личико мгновенно покрылось пунцовым румянцем. Следующим побуждением принцессы было прикрыть наготу, так как Читрадрива не мог отвести от неё зачарованного взгляда. Катарина схватила со стола крохотную подушечку, с которой посыпалась обильная белая пыль, и прислонила её к низу живота, а другой рукой попыталась прикрыть холмики упругих грудей. Но такая «защита», видимо, не удовлетворила её, и Катарина тут же переменила руки, заслонив подушечкой одну из грудей, а растопыренной пятернёй прикрыв лоно.

Читрадрива ухмыльнулся, с удивлением отметив про себя, что у принцессы почему-то не растут волосы в том месте, где по идее должны расти. Катарина же возмущённо вскрикнула, повернулась к нему боком, попыталась прикрыть подушечкой округлые ягодицы. И наконец под смех Читрадривы догадалась сделать несколько лёгких шажков к балдахину и закутаться в пурпурно-золотистую занавеску. Правда, полупрозрачная ткань, напоминавшая лёгкую алую дымку, не могла скрыть всех её прелестей, но Катарина, за неимением лучшей, удовлетворилась и такой защитой, с облегчением вздохнула и произнесла:

— Господи, Андреа, как ты меня напугал! — но тут же добавила с упрёком:

— Должна тебе заметить, ты довольно нескромен… и даже слишком нескромен! Сразу видно — дикарь.

Читрадривой завладела невероятная лень. Даже пальцем трудно было шевельнуть. Кажется, век бы смотрел на эту грациозную женщину, которая закуталась в воздушную ткань и не понимает, что этим не укроешься от острого мужского взора.

…Эй, что с тобой?! Очнись! Разве ты забыл…

То ли мысль, то ли обрывок мысли, а может простое впечатление всколыхнулось в мозгу и исчезло столь же внезапно, как появилось. И снова всё подёрнулось ленью. Думать не хотелось совсем.

— Ну, долго ты намерен играть в молчанку? — уже с лёгким раздражением проговорила Катарина. — Имей в виду, мой милый, если дама заговорила, не отвечать ей просто невежливо. Или ты не научился этому правилу за время своих странствий? Кажется, вчера я перехвалила твоё знание этикета.