– Не исключено. У мегов очень большой мозг. Гораздо больше, чем у большинства китов, если считать по отношению к массе тела. Когда-то у себя в лагуне мы научили Ангела реагировать на определенные электронные сигналы. Она знала, как нажимать на мишень, которая приводила в действие колокол, зовущий ее в основной резервуар на обед. Она даже различала цвета. С помощью шоковой терапии я научил Ангела избегать предметов желтого цвета. Все наши тренеры были в желтых гидрокостюмах, на случай если они ненароком упадут в бассейн.
– Так ты считаешь, за всем этим стоит Холландер?
– Он определенно что-то знает. Но мне кажется, супермозг, разработавший эту аферу, находится на яхте. Позавчера, когда Холландер посещал яхту, ему оказали не слишком-то дружелюбный прием. И если помнишь, именно экипаж яхты обеспечил шоу тушей первого кита.
– И что ты собираешься делать?
– Полагаю, самое время ненадолго наведаться на «Целакант».
Мак, сидя на восточной трибуне, следит за тем, как лебедка буксира поднимает то, что осталось от его катера, со дна лагуны.
Грегори Стечман, совладелец компании по подъему затонувших судов, плюхается на сиденье рядом с Маком:
– Хорошо, Мак. Давай проясним ситуацию. Значит, прошлой ночью ты возвращался домой в ненастную погоду и впилился в стену канала.
– Ага. С грехом пополам свернул в основной резервуар, ну а потом катер затонул.
– О-хо-хо! И что, по-твоему, я должен написать в страховом иске?
– То, что произошло.
Извергающий потоки воды катер Мака выволакивают кормой вперед на баржу.
Стечман пристально смотрит в глаза своему другу детства:
– Больше ничего не хочешь сказать? Типа как бетонная стена умудрилась сжевать половину твоей рулевой рубки?