– Прямо у тебя под носом, мистер инженер.

Стиснув зубы, Дэвид ставит стол на место, кладет на него рацию и вставляет шнур электропитания:

– Не работает. Спустись вниз и переключи тумблер с «СИСТЕМЫ ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ» на «ПОСТОЯННЫЙ ТОК». Пожалуйста.

– Пустая трата времени. Разве рация может работать на такой глубине?

– Не знаю. Может, с помощью оптоволоконного кабеля, прикрепленного к буям с ретрансляторами и антенной? Марен, конечно, был скользким типом, но жутко умным. Он наверняка придумал какой-то способ общения с внешним миром на случай неполадок. Когда мы обходили кругом первую лабораторию, я заметил болты с проушиной, прикрученные к корпусу. Возможно, эти лаборатории были спущены на тросах.

– Тогда еще не все потеряно. Они могут послать за нами другой подводный аппарат с буксировочным тросом…

– …но только если мы реанимируем рацию.

Кайли спускается с лестницы, щелкает тумблером над топливными элементами, включив наружные прожекторы, которые заливают бездну красным светом.

Дэвид, прижавшись лицом к акриловому стеклу толщиной три фута, вглядывается в иллюминатор. Из-под дна лаборатории поднимается густое облако крови. Мимо проносится какая-то тень, за ней – другая.

А потом появляются кронозавры. Медленно выдвигаясь из тьмы, два тридцатишестифутовых плиозавра делают круг почета вокруг лаборатории, их присутствие отпугивает акул и других представителей водной фауны, нацелившихся на невидимый объект под титановой сферой.

Первый кронозавр исчезает из виду, но несколько секунд спустя появляется снова и попадает в поле зрения Дэвида. Из отвратительной пасти свисает кусок хвоста мезозавра.

– Ну как, работает?

– Ты о чем?

– О рации, конечно! Она работает?

С трудом оторвавшись от завораживающей картины пищевого безумия, Дэвид проверяет передатчик. Там горит зеленая лампочка.

На борту «Тонги»

Филиппинское море, западная часть Тихого океана

Холодный ветер хлещет по палубе супертанкера, свистит в трубопроводах и стальных леерах, взбивая белые барашки на шестифутовых волнах.