Аткаль повиновался. Тупо уставился на книги. Раскрыл одну — сводки, диаграммы. Аж в глазах потемнело. Умоляюще глянул на Хаммаку.

Тот губы искривил.

— Прочти.

И тут в голос взвыл Аткаль.

Но Хаммаку ничем не проймешь: ежели втемяшилось в голову названному брату и хозяину заставить Аткаля прочесть эти книги, значит, судьба Аткалю читать их.

И начал читать Аткаль.

Хаммаку заплатил вступительный взнос и стал пользователем общеимперской информационной сети. Теперь он получил доступ ко многим видам коммерческой информации. По личному коду мог входить в различные конференции, общаться с другими пользователями со всей Империи. Имел возможность заключать контракты, не выходя из своего офиса, за которым, кстати, так и сохранилось прежнее название — «Три ступеньки вниз».

Настоящая работа пошла только в конце зимы, когда сиппарцы, недоверчивые ко всему новому, осознали, наконец, очевидную выгоду сотрудничества с «Тремя ступеньками».

Настало время рассказать о том, в какое дело вложил Хаммаку деньги, полученные от приказчика господина Нидинты. Было оно и доходным, и богоугодным одновременно. Хаммаку продавал индульгенции.

Прежде незамедлительное отпущение грехов гражданин Сиппара мог получить только от Шамаша, обитающего постоянно в сиппарской Эбаббарре.

Если же человек полагал, что дело о его прегрешении находится, скажем, в ведении Наны Урукской, то ему ничего не оставалось, как бросать чад и домочадцев на произвол судьбы и тащиться в Урук, в храм Наны, — замаливать грех, покупать индульгенцию. Домой после такого паломничества возвращались чистенькими. В том смысле, что полностью очищались и от грехов, и от грошей. В кармане дыра, в душе чистота, полмесяца выброшены псу под хвост, проведены в утомительных странствиях по раскисшим дорогам Империи.

И ничего не поделаешь. Ибо сказано: каждый грех в руке своего бога. Драки и прочие насилия, чинимые свободными горожанами друг другу, — дело Нергала. А вот насилие, чинимое женщине, — это дело Наны. Пустобрехам же на брюхе вымаливать прощение у Нинурты, который ненавидит бесполезную трату времени. И так далее.

Можно, конечно, и у Шамаша, своего, домашнего, прощения попросить, да что толку-то? Все равно, что обидеть Бабуту, а извиниться перед Кибуту.

С появлением в городе бизнеса Хаммаку все изменилось. Едва только согрешив, шел человек в офис «Три ступеньки». Ибо вовсе не следует думать, будто люди сиппарские были злонравны и нравилось им прозябать в холодной липкой глине прегрешений своих. Напротив. Могли бы — избавлялись от них как можно скорее. И если бы не непомерные траты на дорогу, разбрелись бы по всем четырем ветрам, каждый к богу своих преступлений.