Глава 1
Полковник Газин дождался, пока снаружи осядет пыль, и сошел по аппарели так величественно, что впору было нести за ним красное с золотом. Русское боевое знамя, например.
За бортом челнока стояло жаркое марево, воздух дрожал и колыхался, солнце било из зенита, ярко вспыхнули звезды на погонах, – и я представил, как следом за полковником спускается знамённая группа с шашками наголо. Внушительно, черт побери. Местные оценили бы. Аборигены знают толк в воинских ритуалах.
Нашему сводному отряду знамени не полагается. Газина это скорее устраивает: не надо охранять, нет шансов потерять. А если обстановка потребует, русский солдат всегда может сделать флаг Сухопутных войск из подручных материалов – простыни и крови. Полковник говорит, что именно такое полотнище должно, если по-честному, развеваться над полем выигранной битвы. Постельное белье – наше, кровища – их.
Кто его знает, может, и не шутит.
Силуэт полковника на краю аппарели расплылся – господи, как же там жарко. Челнок сел точно в центр «сковородки» – черного выжженного пятна, оставшегося еще от корабля разведчиков. Ради защиты окружающей среды, а на самом деле, чтобы все садились не там, где им понравится, а там, где удобно нам, пятно назначили космодромом. Его укрепили, залив огнеупорной смесью, оно теперь гладкое и блестящее и с началом местного лета превращается в натуральную адскую сковороду.
Коллеги из одной дружественной страны потратили два литра виски, чисто по-приятельски допытываясь у меня, правда ли, что под «сковородкой» русские зарыли бомбу. Когда оба заснули на столе, я догадался: ну какая бомба, хватит и того, что место пристреляно.
Кто знает, может, так оно и есть.
Тем временем полковник замер, приготовившись сделать исторический шаг – опять, в третий раз уже, ступить на планету, у которой до сих пор нет официально утвержденного названия. Пока ничего не ясно, англоязычные говорят «Терра Нова», а русские – «Зэ-два».
Многие были бы рады услышать «окончательное решение ООН по аборигенам», но принять его верховная бюрократия Земли не может, потому что инопланетная бюрократия великого вождя Унгусмана забодала ее с разгромным счетом. Кто бы мог подумать, что туземный мелкий царёк – ну ладно, мужик-то он здоровый, – перессорит между собой могущественных землян. И наша славная раса звездопроходцев и строителей поведет себя, как шайка проходимцев и стяжателей, которым только бы нагадить ближнему в карман. А долгожданная встреча братьев по разуму превратится в унылую профанацию контакта, затянувшуюся на годы. С сопутствующими политическими играми, драками под ковром, перетягиванием одеяла и прочим идиотизмом. И стойким ощущением, что, пока мы пытаемся изучать туземцев в разрешенных нам пределах и продвинулись, мягко говоря, не очень, сами туземцы изучили нас вдоль и поперек, взвесили, обмерили, сделали выводы и менять своего решения по землянам не собираются.