— Изумительно, — прошептал он. — Как ты это сделал?
Индеец бесстрастно взглянул в лицо доктору.
— Мой позвать на помощь духи предков. Духи услышать и помогать. Ее дух сейчас слаб — они будут удержать его на дороге в чудесная долина. Ей рано туда идти.
Эшби с просветлевшим лицом гладил свою Эли по волосам.
— При чем тут твои предки? — продолжал допытываться Леклерк.
И тут индеец улыбнулся. Кажется, впервые за все это время.
— Не мой предки! — гортанно произнес он. — Ее предки!
7
Вверх — вниз. Вверх — вниз. Как на стареньких качелях в парке, сделанных в виде корабликов…
«Где я? Что случилось? Почему меня качает?»
Вверх — вниз. Вверх — вниз…
Голова кругом с непривычки. Что поделаешь: сухопутная крыса.
Голова кругом с непривычки. Что поделаешь: сухопутная крыса.
«Сказал бы кто, что однажды прокачусь по Карибскому морю на пиратском корабле, — посмеялась бы, как над плоской шуточкой. А теперь-то что будешь делать, подруга? Рано или поздно корабль явится в Порт-Ройял, и вот там сразу станет ясно, что ты обманщица».
«Сказал бы кто, что однажды прокачусь по Карибскому морю на пиратском корабле, — посмеялась бы, как над плоской шуточкой. А теперь-то что будешь делать, подруга? Рано или поздно корабль явится в Порт-Ройял, и вот там сразу станет ясно, что ты обманщица».
Пассажиров на пиратских кораблях действительно не бывает. Даже за деньги. А этот чертов шкот, который нужно тянуть, пропитан смолой и врезается в кожу ладоней, как плохо оструганная палка. Но она тянет, мысленно проклиная все на свете: взялся за гуж — не говори, что не дюж.
Пассажиров на пиратских кораблях действительно не бывает. Даже за деньги. А этот чертов шкот, который нужно тянуть, пропитан смолой и врезается в кожу ладоней, как плохо оструганная палка. Но она тянет, мысленно проклиная все на свете: взялся за гуж — не говори, что не дюж.
— Что, девочка, тяжело? — Билли ухмыляется. С подковыркой, но беззлобно.
— Что, девочка, тяжело? — Билли ухмыляется. С подковыркой, но беззлобно.