В памяти всех было свежо невольное отчаяние, когда лошади встали, не в силах сделать дальше ни шагу, или же просто боясь, и пришлось спешиваться, вести четвероногих товарищей за собой. Хотя, вести – не совсем точное слово. Каждый шаг давался путешественникам с огромным трудом, даже дышать было трудно, изменившийся воздух не желал проникать в легкие, будто в самом деле полностью изменил привычные свойства. Отец Александр поднимал массивный крест, бормотал молитвы, Буйволов явно порывался стянуть с плеча винтовку, принимая туман за врага и надеясь одолеть его пулей, а что делали остальные было невидно за сплошной фиолетовой пеленой.

Но – вышли. Да и странно было бы отступить из-за какой-то мути. Достаточно с них проводника. Местный житель, подрядившийся проводить экспедицию, увидав творящееся в ущелье, побелел, отказался идти дальше наотрез и все испуганно лепетал на своем языке что-то о происках шайтана, и о том, что попавшие в такой туман сгинут без следа. Никакие уговоры, как словесные, так и с обещаниями удвоить денежную сумму, не помогли, и пришлось уточнить дальнейший путь, и двигаться дальше одним.

Кречетов хотел что-то сказать, но его опередил густым басом отец Александр:

– Возблагодарим Господа за помощь, оказанную нам во мраке!

Офицеры и казаки привычно сдернули фуражки. Лишь Воздвиженский скептически улыбнулся, но посмотрел на тоже обнажившего голову профессора, и был вынужден последовать общему примеру.

Эх, компания не та! Сплошные держиморды, которым ни в жизнь не понять нормального человека! Если даже Карл Иванович вынужден вести себя среди них точно так же, что остается делать простому студенту?

Воздвиженский, может, и сделал бы что-нибудь наперекор, однако почувствовал – не стоит. Хотя бы в благодарность за то, что включили в состав авангарда, а не оставили вместе с основной экспедицией позади. Но вдруг ушлют? С них станется…

Молитва была краткой.

– Аминь! – пробасил отец Александр, и путешественники перекрестились и вернули головные уборы на положенное место.

Туман в ущелье продолжал клубиться, но, оставшись позади, отныне он казался лишь красочным и диковинным зрелищем. Да и только. Ничего, развеется, как развеиваются любые туманы. Просто какой-то каприз местной погоды. Вон и небо затянуто хмарью. Не тучами, дождя явно не будет, какой-то густой дымкой, напрочь скрывающей солнце.

За ущельем простор расширялся, узкий туннель превращался в ограниченную скалами ложбину. В полуверсте виднелось озеро, с одной стороны упиравшееся в гору, зато с другой имевшее проход, поросший какой-то травой и кустарником. Водная гладь тянулась куда-то вдаль, и отсюда не было видно противоположного берега.