Выкрутив руки, их протащили по узкому проходу, втолкнули в низкую комнату-пещеру и со скрежетом захлопнули дверь.

– Роза, ты не ушиблась? – взволнованно спросил доктор, на ощупь двигаясь к ней вдоль стены.

– Никаких окон, камень, железная дверь. И засов с той стороны, – пробормотала Роза, чуть не плача. Как глупо – всё видеть и ничего не уметь сделать.

– Роза, – забеспокоился доктор, неловко падая рядом с девушкой. Его руки тоже были туго связаны за спиной. – Не бойся. Не плачь. Невыносимо, когда ты плачешь. Мы выберемся. Я сейчас что-нибудь приду…

Он неловко повернулся и вдруг встретил губами теплый рот Розы…

– Наверное, – пробормотала дрогнувшим голосом Роза, отстранившись, – нас тоже решили принести в жертву?

– Определенно, – согласился доктор, счастливо улыбаясь. – Роза, может, я покажусь занудой, но мне это важно. Это потому что мы возможно скоро умрем? Или потому что у меня сейчас связаны руки? Или ты, наконец, в меня влюбилась?

– Да.

– Что да? То есть я не против связывания рук. Я знаю, что это некоторым нравится. Бывает хуже – ну, наручники, плетки, ошейники. У моего коллеги, психиатра, были пациенты… То есть я хотел сказать, что ничего страшного, если это тебе нравится. Мне это не очень понятно, но если ты очень хочешь…

– Нет.

– Что, извини? Я потерял нить.

– Я не люблю ошейники, – всхлипнув, сказала Роза.

– Ну и хорошо, – обрадовался доктор. – Тогда что… Почему ты плачешь? Что не так?

– Кроме того, что нас скоро убьют? – улыбаясь сквозь слезы, уточнила Роза.

– Ну… Да. Кроме этого.

– Вот именно поэтому.

– Наверное, я в твоем присутствии глупею, но я опять не понял.

Роза объяснила, нежно поцеловав его в уголок рта.

– Потому что я уже не успею испортить тебе жизнь…

Он некоторое время молчал, а потом объявил – рассерженно и счастливо: