1939 год

Глеб Абрамов

В подмосковной Кубинке принимали пополнение лётчиков. Командир гвардейского отдельного авиационного полка дальней авиации принимал новичков в своём служебном кабинете. Последним вошёл статный лейтенант в новенькой офицерской форме.

— Товарищ генерал-майор! Лейтенант Абрамов, представляюсь по случаю прибытия к новому месту службы!

— Вольно, лейтенант!

Чкалов вышел из-за стола, протянул руку.

— С прибытием, Глеб Глебович! Поздравляю с вливанием в ряды тех, кто летает выше и дальше всех!

— Спасибо, товарищ генерал-майор!

— Представление окончено. Теперь будет просто беседа, поэтому можете обращаться ко мне Валерий Павлович.

— Слушаюсь!

— Расслабься, лейтенант, — улыбнулся легендарный лётчик, на кителе которого поверх орденских планок блестела звезда Героя Союза, — я же сказал: официоз закончен. Присаживайся, поговорим.

— Обратил внимание, Глеб Глебович, — спросил Чкалов после того, как они уселись по разные стороны командирского стола, — что ты единственный выпускник училища, который стал сегодня лётчиком нашего полка. Остальные новички – бывалые лётчики, которые переведены к нам из других авиационных подразделений. Как думаешь, откуда такая честь?

— А что тут думать, Валерий Павлович? — ответил Абрамов. — Этой чести я был удостоен как первый в выпуске!

— На том и стой! — одобрил Чкалов. — Говорю тебе это потому, что найдутся шептуны, а может, кто и в лицо сказать не побоится, мол, сыну маршала грязь месить не пристало, ему всегда под ноги ковровую дорожку постелют. Что ты на такое ответишь?

— Отвечу: лучше службу нести, чем языком плести!

— Вот это по-нашему! — рассмеялся Чкалов. — Всегда этого правила придерживайся, и тогда никто в тебя пальцем тыкать не станет. Ладно. Будем считать, что официальную версию твоего появления в полку мы согласовали.

Абрамов удивился.

— А что, есть и другая версия, товарищ генерал-майор?