За спиной замаячила тень Куропаткина, и Жехорский ей весело подмигнул. Хороший был старикан, вечная ему память! Помнится, не пожелал носить награды – а их у него было добрых два десятка! — только затем, чтобы не затмевать своим «иконостасом» единственный на то время орден Жехорского. «Теперь могли бы и потягаться», — подумал Жехорский и обратился к дочери:

— Эй, попрыгунья-стрекоза, ты на кой ляд столько железа к кителю прицепила?

— Так ведь оно всё твоё, железо-то, — откликнулась Машаня. — Ни одной чужой медальки я не прицепила.

Жехорский вздохнул.

— Я ж тебе, кажется, объяснял: награда награде рознь. Есть награды выстраданные, а есть…

— …незаслуженные, — тут же съехидничала Машаня.

Жехорский чуть не поперхнулся. Ишь, мелюзга языкастая, чего удумала: незаслуженные!

— Не незаслуженные, — поспешил он поправить дочь, — а вручённые по случаю, как бы в подарок…

— То есть, заслуженные? — уточнила Машаня.

— Разумеется, — утвердительно кивнул Жехорский.

— В таком случае, что я сделала не так? — спросила Машаня.

— Ладно, — сказал Жехорский, — попробую объяснить по-другому. Есть награды, которые я рассматриваю как награды, а есть награды, которые я рассматриваю, как сувениры. Так понятно?

Машаня ненадолго задумалась, потом спросила:

— А почему ты тогда эти «сувениры» на вицмундире носишь?

— Да потому, что только там им и место! — воскликнул Жехорский. — Вицмундир, знаешь ли, в некотором роде тот же сувенир.

— Который ты надеваешь… когда хочешь перед кем-то предстать в сувенирном исполнении! — сделала вывод Машаня.

Жехорский подивился столь парадоксальному умозаключению, но решил далее не спорить.

— Можно сказать и так!

— Получается, — грустно сказала Машаня, — что твоя неразумная дочь напрасно ограбила сувенирную лавку, что находится в платяном шкафу в нашей московской квартире… Ладно, поворачивайся ко мне. Буду прореживать «иконостас».

Дело спорилось. Жехорский руководил процессом, Машаня отцепляла ордена и медали. Вскоре половина от их общего количества оказалась на туалетном столике. Жехорский вновь повернулся к зеркалу. Другое дело! Три союзных, четыре российских ордена и несколько медалей. А над ними знак высшей степени отличия: звезда Героя Союза.