Несколько минут в кабинете стояла тишина, пока комбриг рассматривал два новеньких генеральских удостоверения. Потом он молча встал, подошел к полированной стенке и достал оттуда бутылку армянского коньяка. Поставив на стол три пузатых стакана и тарелку с лимоном, молча налил.

– Мужики! От всего сердца! Поздравляю!

Они звякнули стаканами и дружно выпили.

– Вася! Только об этом, – Олег кивнул на удостоверения, – пока никому! Сегодня пятница, два дня отдохнём, упакуемся в дорогу, а в понедельник всё оформим. Лады?

– Как скажешь, Олег! – Гусаров пожал им по очереди руку. – Мужики! Только без обиды! Вечером приглашаю к себе домой! Посидим по-людски! Отметим!

– Извини! Сегодня не сможем! Пообещали Диме Овчаренко вечером быть в гостях!

– Ну, тогда завтра! Вечером! – Василий чувствовал некоторую неловкость.

– Договорились!

Выйдя через КПП гарнизона, подполковник Овчаренко задержался у светофора. Мимо него не спеша, проезжали машины, идущие с грузами в сторону Питера. Дождавшись зелёного света, перешел на другую сторону дороги и свернул к маленькому импровизированному рынку, расположившемуся вдоль обочины тенистой аллеи. Сегодня жена заказала ему купить побольше свежей зелени, овощей и хорошего мяса. Как-никак, соберутся Димины друзья, которых она знала ещё курсантами. Особенно она обрадовалась, когда муж сообщил по телефону, что вместе с Олегом будет её любимчик и балагур Яшка Черноморец. – «Ах, Ирка, Ирка! – тепло подумал о жене Овчаренко. – А ведь Яшка чуть не увел её у меня из-под носа». Когда-то Черноморец всерьёз положил глаз на чернявую смугленькую девочку-симпатюльку. Она всегда раскатисто смеялась, сверкая крупными белоснежными зубами, когда Яшка дурашливо начинал объясняться ей в любви в присутствии друзей. Она знала, что многие курсанты неровно дышат при виде её крепкого, великолепно сложенного тела, но дальше дурашливых Яшкиных обниманий никому не позволяла к себе прикасаться. Даже странно, когда она попала под влияние строгого Димки Овчаренко. Не отличаясь статью и остроумием, он поражал Ирину основательностью и надёжностью, как автомат Калашникова. Возможно, эти его качества и решили её выбор. Конечно, в жизни всякое бывало. Он одно время сорвался и запил, когда его группу отправили в командировку без него и все погибли. После, когда Ирка, оббив пороги всех высоких инстанций, смогла вернуть его в строй, у него возникли подозрения, что она за его спасение заплатила своим телом. «Добрые» люди шепнули. Убить её хотел. Потом она сорвалась и начала пить, да так, что и мужикам не снилось. Матерщинницей стала такой, что при виде её воендамы хватали своих детей и перебегали на другую сторону улицы. Спасибо её дальней родственнице из-под Киева. Старушка оказалась двоюродной сестрой её деда. Тёща вспомнила, что у них была в роду сильная знахарка. Дима выпросил отпуск и увез жену на Украину. Две недели жена жила у бабуси. Что та с ней делала, он не знает, а только когда приехал за ней в село, то жену едва узнал. Помолодела, похорошела. Стала какая-то светлая и душистая от бабкиных трав. Старушка сразу их не отпустила. Дала вечером обоим какой-то отвар попить, чтобы сглаз не вернулся, и на сеновал спать отправила. Чего там в том отваре было, он не знает, но такой бурной ночи у него с женой в жизни не было. Через девять месяцев у них родились две девочки Светик и Анютка. В их доме поселился уют и тепло. Служба тоже пошла на лад. Всё одно к одному. От добра добра не ищут! Потому и дышится ему сегодня легко и вольно. Ведь дома его всегда ждут три самых дорогих и любимых ему существа!