– Не понял… – Браслет удивлённо посмотрел на Покемона.

– А шё тут понимать? Сами куш ломите, а нам, вашим старым корешам, даже долю малую не ставите?

– Да боже ж мой! – Браслет с радостным удивлением уставился на грека. – Ты шё, валет в натуре? Какой куш! – он дурашливо заморгал глазами. – Так, за долю малую доброму человеку пособили чуток.

– Ой, не бери меня на герц, Боря! – вклинился синий Годзила. – Мы ведь тоже не пальцем деланные! Кому Моня нашего Гнома-следопыта в катакомбы сосватал? Почему меня не спросили? Это же мой человечек!

– Так! – с интересом подбоченился Браслет. – А ты разве не подо мной ходишь?

– Я? Под тобой? – вскипел Сява.

Присутствующие за столом незаметно передвинули предохранители на пистолетах.

– Ша! Шё за хай? – попытался разрулить обстановку за столом Горбатый. – Зашлём Моню до араба! У него бабок не меряно! Печенкой чую!

– И шё я ему скажю? – ехидно спросил Борщ.

– Ладно! – согласился с Горбатым Браслет. Он посмотрел на Моню. – Иди до него и скажи, шё Сява имеет до вас дело! Бабло за Гнома, без доли за хлопоты, Сяве верни.

– Да где я сейчас этого черножопого искать буду? – Моне явно не хотелось опять ехать в город ночью.

– А ты к бендеровцам зарули. Он сейчас с ними дело перетирает, – Браслет явно давал Моне понять, что сейчас лучше ехать, чем со старыми корешами дружбу ломать.

– А если он в катакомбы срулил? Ему туда хохлы двух тёлок уволокли. Где тогда его искать? – брыкался Моня.

– Тогда вернёшься. Но я буду знать, искал ты араба или нет! – Боря решил восстановить свой статус-кво Смотрящего, а, значит, решающего все конфликты по понятиям.

– Ой! Я не могу! Это не жизнь! Это что-то особеннова! – возмущался Моня, вылезая из-за стола.

Яша перемигнулся с Иваном. Сквозь стену они вынырнули вслед за уходящим Моней. Нет, Моня не был бы евреем, если бы не купил ещё раньше, до Годзилы, свободу Гному. Ему тогда за контрабанду, да ещё и с валютой, ой, как много корячилось. Но появился добрый человек – Моня Борщ. Он купил конвой, и на следственном эксперименте организовал Гному побег и мнимую гибель под обвалом в катакомбах, где уже лежал труп бомжа из морга. С тех пор у Мони тоже появилась своя маленькая сокровищница в катакомбах. Гном дал ему маршрут и приметы. Под страхом смерти запрещал хоть на шаг уходить с маршрута – «Сгинешь, и не найдут!». Но Моня был хитрый и храбрый еврей. Он нарисовал себе стрелки ультрафиолетовым карандашом, и со своим спецсветильником ходил там, как в метрополитене. Со временем Гном открыл ему многие тайные входы в катакомбы в старых районах города, что позволяло исчезать буквально из-под носа любой погони. Вот и сегодня Моня примерно знал, куда люди Кривого поволокли похищенных невест. Там была неплохая отсидка от ментов во время облав, которые периодически практиковались в советские времена. Там же и контрабанду прятали. В общем, местечко хоть и не близкое, но зато надёжное. Без поводыря не выберешься.