– Ждите в машине! – Джафар махнул рукой, отправляя Гнома и Кривого к джипу.

Пока Джафар обходил машину, Яша пальцем показал Ивану, что нужно выбираться наружу. Они вовремя выскользнули из машины, потому что Джафар, открыв правую дверь машины, вдруг встал, как вкопанный. Он внимательно вглядывался в заднее сидение, как собака, обнюхивая воздух. Что-то насторожило его.

– Ты чего? – Моня с удивлением наблюдал за странным поведением араба.

– Так! Ничего! Показалось! – задумчиво произнёс Джафар. – Давай лучше на свежем воздухе поговорим!

Моня пожал плечами и, выстрелив окурком в темноту, вышел из машины. Но и стоя возле машины, араб продолжал явно нервничать. Он всматривался в темноту за спиной Мони, как будто там кто-то был. Там действительно стояли Черноморец и Слепченко, но Джафар их не видел. Он просто чувствовал их, как магниты с одинаковой полярностью.

– Чего тебе? – он резко повернулся к Моне.

– Ша! Я тебе не гопник с Привоза! Повежливей! – Борщ тоже решил показать характер.

– Короче! – Джафар почувствовал мелкую дрожь в теле от присутствия рядом чего-то мощного, непонятного и невидимого.

– Гнома у тебя забирать будем! – развёл руками Моня.

– Как это? – не понял Джафар.

– А так! – наезжал Моня. – Ты бабки заплатил за то, чтобы я тебе нашел Гнома. Правильно?

– Предположим!

– А кто будет платить за то, что наш человечек на тебя пахать будет? А?

– Сколько? – Джафар решил не тратить время на эту дешёвую возню.

– Об этом будешь завтра с хозяином Гнома перетирать. Годзила тебя будет ждать в том же кафе, где мы с тобой встречались. Утром в девять! А Гнома я пока забираю с собой! И не дёргайся! – Моня на всякий случай выхватил из-за пояса пистолет.

Джафар стоял молча, понимая, что ему мешают в самый неподходящий момент. Он молча смотрел, как Моня высадил из джипа Гнома. Он повел карлика к своему «Мерседесу», как ребёнка – за ручку. Оглянувшись по сторонам, Джафар тихо свистнул. Моня повернулся на свист и застыл, как парализованный. Глаза Джафара превратились в два бледно-зелёных экрана без зрачков. Свет в его глазах становился всё ярче с каждой секундой и вдруг ударил в Моню двумя тонкими зелёными лучами. Гном едва успел выдернуть ладошку из руки Борща, как по его телу заструились волны электричества. В глазах Мони стоял ужас боли и отчаяния, но, парализованный, он не мог кричать и только выгибался в конвульсиях уже не послушного ему тела. Хлопнув, разлетелись на осколки фары «Мерседеса», а затем с шорохом рассыпались на кубики стёкла салона. Вены и кровеносные сосуды на лице, шее, руках раздулись до уродливых размеров. Глаза Мони стали вылезать из орбит. Мгновение – и с мощным треском тело Борща лопнуло. Кровь брызнула во все стороны, облив Гнома с ног до головы. Тошнотворный запах горячей крови и фекалий наложившего от ужаса в штаны Гнома витали над бесформенной кучей тряпья и мяса, оставшегося от некогда хитрого и смелого жидка, Мони Борща.