Стас промолчал. Он был не согласен с комиссаром СТАБСа, воля которого была явно подавлена волей фундатора, но спорить с ним не хотел. Оллер-Бат жил по инерции, как и его повелитель.
Над каньоном с рекой дыма возник прозрачно-золотой мост.
Комиссар и гость фундатора перешли его, пересекли ворота в бликующей ртутью стене и оказались на самой настоящей лужайке с изумрудно-зеленой травой, окруженной земным лесом. Марсиане, сопровождавшие Оллер-Бата, остались за дверью «патио», это была его личная охрана, доступ которой во владения фундатора был запрещен.
Из-за деревьев на лужайку вышел марсианин, серебристо-седой от старости, и Станислав, ощутив его внутреннюю силу, сразу понял, что это сам фундатор.
«Добрый день, землянин, — раздался в голове Панова тихий безликий мыслеголос. — Разумно, что ты согласился встретиться с нами. Судя по владению хроноспейсом, ты получил доступ к информации Метакона четвертого уровня».
«Прошу прощения, — заявил Стас прямо, — но разговора не получится до тех пор, пока вы не отпустите на свободу моих друзей».
«Это невозможно. Они слишком много знают. К тому же агент Ди допустила очень большую оплошность, помогая тебе».
«Я останусь вместо них».
«Едва ли это равноценная замена».
«Вы ошиблись, я получил доступ к
Фундатор внимательно ощупал лицо Стаса светящимися, как у кошки, оранжево-желтыми глазами с вертикальными зрачками.
«Этого не может быть».
Стас посмотрел на стоящего рядом с ним без движения Олллер-Бата и
Руководитель СТАБСа притушил сияние глаз, что означало: он озадачен.
«Фокусы с телекинезом не могут служить доказательством…»
Стас
— Ты… здесь?!