— Важно, чтобы она пока избегала волнений и принимала лекарства. Там витамины, всё такое, ничего особенного. И никаких драк, конечно, если есть малейший шанс, что её могут стукнуть. Постойте, так ведь она теперь в нашем доме живёт, верно? Ну, тогда будет проще проследить.

* * *

Оружейник выглядел задумчивым.

— Ваш пистолет, сэр Ортем, — кивком указал он на стол. — Есть вопросы?

— Есть несколько. Не поясните, почему охолов до сих пор не переловили? Жить им негде — в руинах долго не протянешь, все старые базы опечатаны. Если у них есть дроссели — их перемещения должно быть видно. Постоянные рейды, и всё равно — меньше не становится.

— Умеете вы задавать неприятные вопросы, сэр Ортем, — оружейник жестом пригласил Артёма за стол. — Чаю? Кофе? Мне под чай легче думается.

— Чай, если можно.

Оружейник поставил перед ними обоими чашки.

— Всё верно подмечено. Прятаться им вроде бы негде — в город без личного знака просто так не войти, по всему периметру есть датчики. Но, как вы понимаете, мы не контролируем всё полностью и абсолютно. Если человек без личного знака — охол — попробует остаться в городе, неминуемо себя выдаст, во всех публичных заведениях проходит сверка. Можно поставить датчики гуще, в каждый дом, каждого человека по несколько раз в день проверять полицейскими зондами, устраивать внезапные — скажем, ночные — обыски и облавы…

— Понимаю. Народ такого не поддержит.

Оружейник покивал.

— Народ не поддержит. То, что случилось в Париже — на площади Свободы — пример оборотной стороны. Граждане не хотят постоянно быть под надзором, но если случится ещё несколько таких инцидентов — сами граждане и потребуют надзора. Собственно, в Париже всё это уже введено — по ночам в дома с обыском не приходят, но всё остальное, можно сказать, есть. Мы доверяем людям, сэр Ортем, и люди хотят считать других людей друзьями. А те, кто не соблюдают законов, в этом смысле на шаг впереди нас. Мы стараемся придумывать ответные меры, но это — соревнование брони и оружия. Да, и в целом вы не правы. Охолов с каждым годом становится всё меньше. Полностью не выловлены — факт. И если у них есть свои дроссели — а мы иногда замечаем неизвестные нам сигнатуры — это дополнительный фактор риска. Вы бы что предложили? Представьте, что вы управляете Римом. Что сделать, чтобы навсегда покончить с охолами?

— Тех, кого можно убедить — убедить. Остальных — в изоляцию от общества. С дикими ведь такое выходит?

Оружейник снова покивал.

— Примерно так и действуем. Дикие не принимают наши законы, но они чтят свои, и с ними можно договориться. Охолы подчиняются одному закону: кто сильнее, тот и прав. Да, раз уж мы беседуем: есть интересные новости. Может, вы что интересное посоветуете. Там, в шахтах, когда, по описанию госпожи Красс, вы управляли двумя «зомби», телеметрия зафиксировала отчётливое радиоизлучение, источник — отдельные области вашего спинного мозга, лобная часть головного. Точнее пока сказать не могу. Сигналы записаны, по сигнатуре похожи на те сигналы, которыми общаются формы нечисти.